19 декабря продолжились слушания по делу в отношении бывшего главы Нижнего Новгорода Олега Сорокина, бывших офицеров МВД Романа Маркеева и Евгения Воронина. Как ранее писал «МК в Нижнем Новгороде», на предыдущем заседании Нижегородского районного суда 11 декабря был объявлен перерыв в связи с решением Воронина заменить адвоката, который не успел ознакомиться с делом.
Заслушав обвинительное заключение, все трое подсудимых заявили, что не понимаю его. Олег Сорокин, которого обвиняют в получении взятки, отметил, что в обвинении не говорится, когда и при каких обстоятельствах он ее получил. Учитывая тот факт, что в статусе главы города он имел ограниченные представительские функции, неясным является и объект взятки. Не поясняется и то, каким образом Мансур Садеков договорился с ним о даче взятки.
По словам адвоката Сорокина Дмитрия Кравченко, по сути в обвинении говорится о неоконченном коммерческом подкупе — другом преступлении, по которому уже был вынесен приговор: суд постановил, что Садеков виновен, а Сорокин не был заинтересован в связанных с этим делом событиях. Однако по непонятным причинам данный факт сторона обвинения оставила без внимания.
«И это первая и основная неясность эпизода: как при наличии приговора Сорокин может обвиняться в том, что в этом приговоре признано отсутствующим, — рассказали Кравченко. — В обвинении отсутствуют такие основные элементы и признаки состава преступления, как обстоятельства и предмет сговора, а также способ, место и время совершения преступления».
Олег Сорокин и другие подсудимые заявили, что не понимают обвинения и по второму эпизоду — похищение человека в 2004 году. Сорокин напомнил, что на его жизнь покушались, а сотрудники правоохранительных органов раскрыли это преступление.
«Я не понимаю, по какой причине государственный обвинитель через 14 лет считает мои законные действия — помощь расследованию, выполнение указаний сотрудников милиции — преступлением», — обратился к суду Олег Сорокин.
По его словам, тот факт, что желание выяснить личности организаторов покушения представлено в обвинительном заключении как «преступный мотив», подрывает саму основу сотрудничества граждан с органами правопорядка.
«Я Новоселова не похищал, никуда не перевозил и не удерживал, — сказал Сорокин. — Из оглашенного обвинения я не понял, что, когда и при каких обстоятельствах я незаконно, а тем более преступно сделал. Ответов на эти вопросы в оглашенном обвинении нет».
Защитники Сорокина также подвергли обвинительное заключение сомнению. Они обратили внимание, что использованные в нем формулировки расплывчаты и не позволяют уловить суть. Создается впечатление, что доработать их планировалось по ходу судебного процесса. Это недопустимо, так как противоречит основным принципам разбирательства в суде.
«Даже описание реально существующего места проведения оперативного эксперимента, которое обвинение представляет, как место совершения преступления, сделано таким образом, что не позволяет определить, о каком именно месте говорит прокурор, действительно ли это место связано с местом эксперимента или нет и существует ли оно в природе в принципе», — отметил адвокат Дмитрий Артемьев.
«Выстраивать эффективную защиту от такого обвинения невозможно, оно не может быть основанием для рассмотрения уголовного дела в суде», — сказал Дмитрий Кравченко.
Несмотря на эти доводы, а также аргументы других подсудимых и их защитников, которые подвергли обвинительное заключение критике, суд продолжил рассмотрение дела по существу. Подсудимые не согласились с предъявленным обвинением.
Евгений Воронин заявил ходатайство. Он попросил дать его новому защитнику по назначению Кандину возможность ознакомиться с делом. Кандин приступил к работе 12 декабря и уже успел просмотреть 30 томов, но на все времени не хватило. Осталось еще 50 томов, к тому же, среди просмотренных материалов не оказалось ни одного, относящегося к эпизоду 2004 года. В связи с этим Воронин ходатайствовал сделать перерыв до 31 января, но судья отказал, объяснив свое решение тем, что адвокат сможет знакомиться с документами по ходу процесса. По мнению адвоката Михаила Бурмистрова, Воронина тем самым фактически лишили права на защиту.
«Основные доказательства, которые относятся к делу его подзащитного, он не изучил, поскольку они находятся в томах начиная с 49 и по 70, — пояснил Бурмистров. — Получается, что адвокат якобы присутствует, но выполнять свои обязанности он не может, потому что он не знает дела».
Отказ последовал и на ходатайство об участие в суде в качестве общественного защитника Олега Сорокина писателя Захара Прилепина. В ноябре Прилепин вошел в состав центрального штаба Общероссийского народного фронта, одной из ключевых функций которого является контроль за соблюдением закона, но судья не обратил на это внимания.
«Ну, я всё равно буду присматривать за делом, — прокомментировал Прилепин в соцсетях. — Помню, двадцать лет назад я года полтора работал криминальным репортёром. В том же зале, где судят Сорокина, просидел десятки часов. Чувствовал себя Гиляровским. Какая-то вторая молодость началась».
Как ранее писал «МК в Нижнем Новгороде», Олегу Сорокину вменяют эпизоды 14-летней и пятилетней давности, по которым решения уже приняты и вступили в законную силу.
