13 февраля в Нижегородском районном суде слушали аудиозаписи, представленные стороной обвинения по делу экс-главы Нижнего Новгорода Олега Сорокина и бывших сотрудников МВД Евгения Воронина и Романа Маркеева. В их числе были записи разговоров, тайно сделанные свидетелем Евгением Ханом. Защитники заявили, что данные материалы говорят о невиновности Сорокина, а действия Хана являются неудавшейся провокацией.
По слова адвоката Дмитрия Кравченко, обвинение опирается на аудиозаписи, как на важные доказательства, но в действительности они представляют собой «невнятные переговоры по невнятным темам», в которых Олег Сорокин участия не принимал.
«Везде, где он участвует в разговоре, он говорит исключительно об официальной позиции города, о том, что он способствует развитию инвестиций и хотел бы, чтобы инвесторы приходили в город, – пояснил Кравченко. – И все».
Член центрального штаба Общероссийского народного фронта, писатель Захар Прилепин, который приходил на слушания и рассказал о своих впечатлениях на своей странице в Facebook, считает, что, судя по качеству записей, они были сделаны не на диктофон, как говорит Хан.
«Включается запись задолго до встреч, и заканчивается тоже не сразу по окончании разговора: слышно, как Хан идет по городу Канны под крики чаек, переходит дорогу, проходит мимо уличного гармониста, заходит в отель – потом собственно разговор – и все звуки повторяются в обратном порядке: играет гармошка, гудят автомобили, кричат чайки, – пишет Прилепин. – Почему он не мог включить запись хотя бы за несколько минут до беседы, а не тащится с записывающим устройством через полгорода?».
По мнению писателя, эти обстоятельства могут свидетельствовать о том, что запись вел не Хан, а люди, которые его контролировали. При этом, «каннскую запись» можно разделить на две части. Первая предельно корректна, в ней говорят Хан и Сорокин, который предлагает своему собеседнику принять участие в земельных конкурсах, в том числе по участку в Кузнечихе.
«Потом Сорокин уходит, и начинается разговор Хана с Садековым, напомнивший «толковники» 90-х: мат-перемат, торг за то, кто что сделает и что ему за это перепадет», – рассказал Прилепин.
Сам Олег Сорокин, прослушав запись, попросился домой, чтобы встретить День святого Валентина в нормальных условиях, а не в следственном изоляторе. «Ваша честь, вот вы сейчас прослушали эти записи и убедились, что я тут вообще к ним не имею отношения, – заявил он. – Может, уже отпустите меня, видно же, что я ни при чем».
По словам Сорокина, в том, что сделанная Ханом запись имеет явно провокационный характер, ясно всем. Именно Хан добивался этих встреч, именно он делал предложения, а на суде, к тому же, дал противоречивые показания.
«Вчера вы слышали, как Хан ответил на вопрос, что связей в руководстве ФАС у него нет, – отметил Сорокин. – Сегодня мы слышим, как он прямо говорит о своих связях и о возможности решить вопрос с ФАС».
14 февраля рассмотрение материалов продолжается. Медиапроект «Столица Нижний» ведет трансляцию из зала суда.
