«Только амфитеатр на приставных стульях, – предупредила меня администратор в окошке кассы, заполняя контрамарку. – Зал битком, мне ветеранов сажать некуда». «Да ладно, подумаешь, из амфитеатра еще и получше видно, чем с некоторых рядов партера», – легкомысленно отмахнулась я и отправилась на галерку искать свое место в дальнем углу. Заметив на моем лице выражение легкой паники, билетер, ответственная за правую сторону амфитеатра, украдкой указала мне на пару все еще свободных кресел. С нового места сцену было видно великолепно, и я, расслабившись, попыталась поймать общее настроение зала.
Со всех сторон накатывали волны восторженного ожидания, чуть нервозного оживления и радостного предвкушения. Шутка ли, 220 лет нижегородской драме! Бенефис, посвященный этому знаменательному событию, собрал ровно то количество людей, которое, поднатужившись, может вместить здание театра на Покровке, ну и, наверное, еще немножко.
Но вот зазвучали первые ноты песенки «Ах, этот вечер, лукавый маг…» – и зал мгновенно, как по взмаху волшебной палочки, затих. А потом было четыре часа феерического балагана в лучшем смысле этого слова. Никаких скучных речей у микрофонов и официальных поздравлений. Разве что директор театра Борис Кайнов вышел на сцену в маске – голове кенгуру, чтобы пояснить, что не просто так актеры театра в своем поздравительном ролике изобразили его в виде этого прекрасного австралийского животного: «Ведь у него есть сумка, в которой прячется его любимое дитя, – застенчиво улыбаясь, рассказал он. – Ребенку там тепло, уютно и сытно. Так каждый руководитель должен заботиться, согревать и беречь вверенный ему коллектив»
Поздравления, конечно, были. Только это были стильные и задорные видеоролики от театров-друзей, очень органично вплетенные в общую канву спектакля. Театральные коллективы Питера, Москвы, Владимира, Йошкар-Олы, Таганрога, Карелии и т. д. кто хоровым, кто сольным пением, кто в стихах, а кто и смешными мини-представлениями поздравляли нижегородский театр с возрастом «высокого напряжения» или «высокого давления», как пошутил со сцены Павел Ушаков.
«Фарс! Водевиль! Трагикомедия! Смешение жанров, черт побери!» – восклицал Костик в фильме «Покровские ворота», имея в виду нашу жизнь. Абсолютно то же самое можно сказать про юбилейный спектакль Нижегородского театра драмы. В этот праздничный вечер артисты подарили зрителям весь спектр эмоций от горькой печали во время сцены, посвященной памяти ушедших актеров, до приступов гомерического хохота, вызванных ужимками суфлера в будке.
Смех до слез и смех сквозь слезы. Грустно и смешно было слушать в исполнении Сергея Блохина «Песнь буревестника», переделанную под современные реалии, где место буревестника занимает утка, а культура – это гагара: «Ей, культуре, непонятно, кто же был таким… детиной, чтоб ее бюджет урезать раз в шестнадцать с половиной». Впрочем, концовка внушает некоторый оптимизм: «Но культура не заплачет, воспарит, крылом утрется и красивым, добрым, вечным над Россией пронесется».
Куда полетит эта гагара, конечно, отдельный вопрос, но вот именно Блохину почему-то веришь. Сергей вообще держит на себе всю постановку. Он, как та свинцовая протяжка, которая скрепляет разрозненные кусочки цветного стекла в единый прекрасный витраж, соединил такие разные, по сути, номера капустника в очень цельный спектакль о театре, его прошлом и настоящем, его жизни сценической и закулисной.
Ведь театр – это не только труппа, но еще и технические службы: монтажеры сцены («Режиссеры зависят от нас, мизансцены зависят от нас» – пели на мотив «Группа крови на рукаве» в надетом на голое тело комбинезоне), костюмеры, которые подготовили для бенефиса более 100 костюмов, билетеры и их роман в отзывах и многие другие.
Например, в постановке одной сцены из спектакля «Тот самый Мюнхгаузен» участвовали 26 человек. «Ну а если быть совсем точным, то это 8576 человек, из них 26 – непосредственных участников и 8550 зрителей, посмотревших спектакль, – подсчитал Евгений Зерин, – ибо мы все одно целое и без вас этого отрывка бы не было»
В бенефисе зрители приняли участие не только аплодисментами и отдельными выкриками «браво», но и как сотворцы. Они отвечали на провокационные вопросы актеров, пробовали бутафорские яства, получали призы в лотерее-викторине. В полный экстаз зал, особенно его прекрасную половину, привела селфи-сессия с любимыми актерами. Прямо во время второго отделения вся труппа драмы «пошла в народ», актеры дошли аж до амфитеатра, о чем мы, «дети райка», не смели даже мечтать. А контрольным в голову было шампанское в гигантских бокалах, отправленное в партер. Такое своеобразное причастие, символизирующее единение между зрителем и театром, воссоединение с духом актерства, наполнение пламенем лицедейства.
Несмотря на то что действие длилось около четырех часов, а следующий день был рабочим, абсолютное большинство зрителей остались до самого конца и даже дольше. И именно это – лучшее свидетельство того, что вечер удался.
«Театр – самое прекрасное место на земле!», «Театр – это восьмое чудо света!», «Наша драма – наша любовь!» – писали потом в соцсетях поклонники, не жалея восклицательных знаков. И хочется вместе с ними пожелать нашей драме прекрасных премьер, полных залов, званий и премий, больших побед и бесконечных зрительских оваций.
