– Вы трижды избирались депутатом Думы Нижнего Новгорода. Сейчас стали депутатом Законодательного собрания Нижегородской области. Что подвигло перейти на региональный уровень?
– Почти полных три созыва я был председателем комиссии по жилищно-коммунальному хозяйству. Тот состав, который сегодня работает в городской Думе, очень профессиональный. По нашему направлению: Владимир Аношкин, Александр Котельников, Николай Сатаев – люди, которые жилищно-коммунальному хозяйству посвятили всю жизнь. Этого достаточно, чтобы принимать рациональные решения на уровне города. В то же время мне всегда не хватало связки с Законодательным собранием. Многие нормативные акты, которые там принимаются, оказывают непосредственное влияние и на сферу ЖКХ, и на работу коммунальных служб. И они не совсем нас устраивают и, по моему мнению, нуждаются в определенной корректировке. Дело даже не в том, чтобы комфортно работать всем предприятиям. Главное, чтобы жители понимали, за что и сколько они платят. Мы в управляющей компании даже приняли решение выпускать собственную газету. Разъясняем жителям, что происходит в ЖКХ. И мы стали замечать, что количество обращений нижегородцев снижается.
– О каких нормативных актах в первую очередь идет речь?
– Например, люди платят 6 рублей 30 копеек в фонд капитального ремонта. Это новшество стратегически правильно, тактически я с ним изначально не согласен. Тем не менее это произошло: создали фонд, он работает. Жители Нижнего Новгорода и области не совсем понимают, что происходит, и недовольны работой этого оператора. Однако, я думаю, большинство вопросов, которые задают по этой теме, решаемы даже в рамках существующих полномочий. И у самих собственников есть возможность влиять на ситуацию.
– Каким образом?
– Если их что-то не устраивает, жители могут открыть свой спецсчет и сами решать, что и когда ремонтировать. Порядка 18 домов у нас приняли решение и ушли от регионального оператора. Еще 12 – думают. Понятно, что жилой фонд в целом в стране и в Нижегородской области в частности очень изношен. Но если правильно распоряжаться этими деньгами, то можно многое сделать. Ситуация в ЖКХ будет выправляться. Она уже выправляется.
– Да, если сравнить, например, с началом 2000 годов. Тогда ситуация была гораздо хуже.
– Я с 1992 года работаю в ЖКХ. Тогда мы порой с заместителем ночь делили пополам и по очереди выезжали на аварии. Люди это забыли – и слава богу. А если раньше вспомнить? Помните, как в Ленинском районе в 1987 году из-за аварии полрайона разморозили?
Конечно, сейчас уровень платежа высокий. Но и работы сделано очень много. Раньше, например, на весь Сормовский район был один экскаватор на все замены трассы и аварии. Сейчас – мобильные группы, новая техника, новые материалы, оборудование и технологии.
– По программе капремонта много вопросов, касающихся сроков.
– Да, мы по этой теме много комиссий в городской Думе провели. Я эту программу и по сей день критикую. В комитете Заксобрания этот вопрос обязательно буду ставить. Потому что она не отвечает реальным требованиям жителей. Они умеют считать и быстро понимают, сколько дом уже денег накопил. Почему они должны 30 лет ждать ремонта? Программу, я считаю, всю нужно переделывать. Начиная от самих принципов установления сроков капремонтов. Эта программа не отвечает чаяниям нижегородцев. Этот вопрос я намерен поднимать одним из первых. Я вот вам пример приведу. На улице Исполкома, 3 в свое время, когда эти полномочия были у нас, мы поменяли лифт. Там еще три осталось. Им 42 года. Работать лифты могут 25 лет плюс 10 после проведенной технической диагностики. Уже 7 лет как они должны быть демонтированы. А их на 2033 год в план поставили. Ко мне старшая по дому Елена Михайловна Ушакова приходит, говорит: «Это же ненормально! Мы не доживем! За что мы деньги-то заплатим?» А я что могу сделать? Это теперь не наши полномочия. Они посчитали – уже сейчас денег хватает на один лифт. И решили уходить на спецсчет. Это правильно. Почему они должны ждать-то и пешком за свои деньги ходить? Я этот вопрос неоднократно задавал в министерстве ЖКХ. В ответ – улыбка до ушей и тишина. «Такое положение». Вы же его и разрабатывали – поменяйте.
– По весне возникала тема за счет средств фонда капремонта ремонтировать фасады…
– Очень сложный вопрос. И фасады нужно ремонтировать, и крыши, и водопровод. Я считаю, что нужно софинансирование. Потому что регион или орган местного самоуправления должен участвовать, потому что это внешний облик города. И так все делается за счет жителей. Нужно изыскивать возможности (особенно в рамках подготовки к чемпионату мира по футболу). Вадим Евгеньевич Булавинов тогда резковато, но правильно сказал: «Это же деньги жителей! За них в конце концов башку оторвут!» Можно обратиться, какие-то преференции дому предоставить, объяснить. Люди-то понимают проблему, они сговорчивые в основной массе. Но надо с ними по-людски.
– Еще одна проблема – это ОДН.
– Это второй вопрос, про который мы постоянно говорим. Одна из основных причин (и я намерен обращаться в Госдуму по этой проблеме) – что оплачивают не все и не в полном объеме. Опять же приведу в пример Елену Михайловну Ушакову. У нее ОДН на доме почти нет. Герои-то известны. 90% проблем сразу из документов видно. Житель отчитывается: потребил 1 кВт-час электроэнергии. Причем он там живет, мы проверяли. Понятно, что такого не может быть. Холодильник и то 50 кВт берет. А ответственности за такие неуважительные действия по отношению к соседям никакой нет. Прописан один, проживают пять. И за них платит весь дом. Так дайте полномочия совету дома и администрации. Пришли, зафиксировали количество проживающих и стали начислять на всех. Тогда и ОДН уменьшится. Вообще советам домов нужно дать больше полномочий. В том числе и по неплатежам. Что, такую систему создали? Хоть жилищно-коммунальные, хоть теплоснабжающие предприятия – они не кредитные организации. Они должны оказывать услуги и получать за это деньги. Сейчас пеня за несвоевременную оплату 27% годовых. В советское время было 182,5% – 0,5% за каждый день просрочки.
– Сейчас неплатежей меньше стало?
– Повлияло прежде всего на коммерсантов, занимающих первые этажи. Пока пеню за просрочку не установили, они вообще не платили. Если на них подавали в суд, назначали им 8% годовых – это дешевле самого недорогого кредита. Сейчас они стали платить. Потому что 27% – это дороже, чем кредит. Им проще занять под 15–18% и расплатиться. Они считают деньги.
– А на жителей повлияло?
– Меньше. Там есть категория безответственных граждан, которые просто не платят. Думаю (меня за это часто критикуют, но все же), за неуплату нужно нести ответственность. У нас любят про то, как в Европе говорить, так вот там просто выбрасывают на улицу таких жильцов. Я не призываю поступать так же, но переселять в жилье меньшей площади или худшего качества – нужно. Если рядом живет алкоголик или человек не совсем адекватный, который 300 кошек содержит, почему должны страдать окружающие? Их-то права почему никто не учитывает?
– Вы уже несколько раз упомянули, что нужно дать больше прав советам домов. Это, наверное, правильно, чтобы люди сами решали, как и что делать.
– Конечно. Тем более что нынешнее время, технологии это позволяют. Например, реализуется 261-й Федеральный закон об установке приборов учета. Стратегически это правильное направление. И сейчас его реализация позволяет нам на 18 домах, которые обратились с заявлением, увеличить объем теплоносителя, например. Раньше это сделать было невозможно. Все упиралось в гидравлику, расчеты и т. д. Сейчас люди понимают: они платят за то, что потребляют. Собирают собрание, принимают решение и обращаются для увеличения отпуска теплоносителя. Они согласны заплатить побольше.
– А об уменьшении не было обращений? В Европе, например, считается нормальной температура в квартире 14–17 градусов. Зато платеж меньше.
– При всех наших высоких тарифах нужно понимать, что на Западе ресурсы стоят гораздо дороже.
– У нас лучше форточку зимой откроют, чем мерзнуть будут.
– Кстати, мы работаем в трех районах города. В новых жилых комплексах уже устанавливается оборудование, которое позволяет учитывать количество теплоносителя в конкретной квартире. Жарко тебе или не хочется платить больше – можешь убавить, замерзаешь – прибавляй. Очень правильный подход.
