В новых условиях
В советское время Сормовский завод выпускал суда разного типа, вагоны, трамваи, паровозы, понтоны, прокатное оборудование для чёрной металлургии, фугасные бомбы, буровое оборудование для нефтяников, предметы ширпотреба, осколочные снаряды, взрыватели, детали для винтовок и многое другое. Одних только наименований комплектующих для снарядов насчитывалось около трехсот. Рассматривался также вопрос об освоении производства гусениц для танков.
Но постепенно на предприятии стали понимать, что такая разнонаправленность только мешает сосредоточиться на решении главных задач. Ещё в годы Первой мировой войны планировалось перенести выпуск артиллерийских снарядов в новый корпус. Но тогда этот проект не был реализован. Только в 1921 году заводу отвели земельный участок между деревнями Ратманиха и Варя. Но строительство затянулось. Приступили к нему лишь в 1926 году.
В сентябре 1929 года первая очередь нового корпуса была пущена в эксплуатацию. Он получил название «Новое Сормово» и стал самостоятельным предприятием – машиностроительным заводом под номером 92.
На машзаводе был освоен выпуск 76-миллиметровых пушек ДРП-4, которые всячески пропагандировал заместитель наркома обороны Михаил Тухачевский. Но они, надо сказать, имели немало существенных недостатков, прежде всего, много расходовали пороха. И перед сормовичами была поставлена новая задача: наладить серийное производство подводных лодок.
Переход на другой вид деятельности был сопряжен с огромными трудностями. Первая подводная лодка Щ-304 «Комсомолец» была передана ВМФ только в 1934 году. Всего до начала Великой Отечественной войны на заводе было построено 60 субмарин, в том числе 11 «щук» и 15 «малюток».
А вот на машзаводе большими успехами похвалиться не могли. В 1941 году Красная Армия осталась без полноценных противотанковых орудий. Только с приходом на завод нового директора, родственника Лаврентия Берии Амо Еляна, только после реализации идей любимца Сталина, конструктора Василия Грабина дела пошли в гору. Большинство немецких танков было уничтожено пушками, конструкции которых разработало конструкторское бюро Грабина.
Секретные орденоносцы
До сих пор не рассекречены многие архивы и нельзя сказать точно, сколько рабочих ушло воевать с завода «Красное Сормово». Если до 1917 года коллектив насчитывал 20 тысяч человек, то, наверное, в Великую Отечественную он вырос минимум вдвое. На эту мысль наталкивает количество орденов, вручённых за ударную работу после Победы над фашистами. Их было в общей сложности 288, а всего за войну – свыше 500. Награждался же по негласному распоряжению Сталина только каждый 150-й работник оборонных предприятий.
Но были случаи, когда что-то скрыть было крайне трудно. Взять, предположим, Героя Социалистического труда Александра Петровича Удалова. После окончания ремесленного училища он с 1940 года работал в дизельном цехе «Красного Сормова». В сентябре 1941 года его вызвали в райвоенкомат и направили в учебный отряд подводного плавания в Махачкалу. После окончания ускоренных курсов он вернулся в Сормово и оттуда сопровождал подводную лодку М-104 в Северодвинск. «Малютку», как называли субмарины класса «М», везли в железнодорожном вагоне. Она вошла в строй действующих кораблей Северного флота.
Удалов служил на ней трюмным машинистом. Участвовал в потоплении двух вражеских судов. Имел боевые награды. Демобилизовался в марте 1948 года. Возглавлял бригаду монтажников на «Красном Сормове», строил буксиры и сухогрузы, а потом и подводные лодки 613-й и 633-й серий, проекта «Скат».
Алексей Петрович прожил долгую жизнь. Сегодня на «Красном Сормове» работает его внук Александр Михайлович. Он продолжает уже в пятом поколении славную династию, родоначальником которой был его прапрадед.
Гораздо меньше мне удалось найти сведений о Тихоне Григорьевиче Третьякове. Человек богатейшей биографии, который тянул бурлацкую лямку, работал механиком на судах, мастером прокатного стана, он встретил начало войны с фашистами, когда ему было уже 74 года. Но Тихон Григорьевич продолжал трудиться до победного мая 1945 года и даже потом. Всего на заводе он проработал 57 лет!
Среди секретных работников завода был и легендарный конструктор судов на подводных крыльях и экранопланов Ростислав Алексеев. В годы войны он работал на «Красном Сормове» мастером по приемке танков.
Понятие «фронтовая бригада» нынче не всем понятно. Тогда это означало: работать так, как дерутся на фронте, то есть на пределе физических сил. В феврале 1942 года на «Красном Сормове» было уже 138 таких бригад, а в мае – 546. И они действительно показывали пример другим. В арматурном цехе бригада Некоркина в марте 1942 года выполняла норму не меньше, чем на 280 процентов. И в том году завод в три раза увеличил выпуск продукции, по сравнению с 1941 годом.
Отчеты о работе в те годы лишены высокого пафоса. Но за скупой констатацией факта всё-таки становится ясно, какой ценой добывались сверхплановые проценты выработки, в каких непростых условиях трудились сормовичи. Причём трудились творчески, не жалея сил.
Танки вместо подлодок
Препрофилирование завода на выпуск подводных лодок вызвало недоумение у сормовичей. Вряд ли руководство страны просчитало все плюсы и минусы этой переориентации. Очень много проблем вызывала транспортировка первых субмарин в Ленинград. В то время Волга уже соединялась каналами с Балтийским и Белым морями, но прохождение через сложную систему шлюзов занимало много времени. Скорость передвижения составляла всего 5 километров в час.
Неудачными оказались и попытки строить на «Красном Сормове» надводные корабли. Три заложенных судна - мониторы «Лазо», «Сибирцев» и «Серышев» - в конечном итоге были отправлены для достройки на судомеханический завод №368 в Хабаровск.
Масла в огонь подлили и неудачи первых дней войны. Немцы рвались к Ленинграду, на Балтику теперь из Нижнего Новгорода провести подводные лодки было маловероятно. И 3 июля 1941 года на завод пришло предписание: новые дизельные подводные лодки больше не закладывать, а вместо них приступить к выпуску танков Т-34. На освоение их производства отводилось всего три месяца.
Никто не представлял, какие колоссальные материальные затраты вызовет эта реконструкция, какого напряжения сил потребует она от коллектива предприятия. Такой масштабной реконструкции в Горьковской области не было никогда.
Дело главным образом было в том, что заводы-поставщики не давали требуемое количество никеля и ферросплавов для выплавки броневой стали марки 8-с. Заменители этих компонентов не обеспечивали прочности. При попадании снаряда в броневые листы из такой стали толщиной 45 миллиметров образовывались глубокие вмятины, а нередко даже пробоины.
В ноябре 1942 года по распоряжению директора Ефима Рубинчика на заводе «Красное Сормово» закончилась работа по исследованию сварных соединений трофейных германских танков. Секрет высокого качества их брони был раскрыт. Оказалось, что немецкие инженеры применяли новую технологию сварки, и эта технология во многом помогла сделать танк Т-34 самым надёжным в мире. Впрочем, помогло не только это. Использование дизельного двигателя несколько снизило пожароопасность, были утяжелены гусеницы, изменены конструкции воздухоочистителя мотора и трансмиссии. И «тридцатьчетвёрка» стала танком-победителем.
В 1945 году директор завода «Красное Сормово» Ефим Рубинчик был удостоен полководческого ордена Кутузова 1-й степени. Это было признанием его выдающегося вклада в дело достижения победы над фашизмом.
