Вадим Иосифович постепенно осваивается в театре. В своем кабинете (который он прозвал “яйцо Фаберже“) новый главный режиссер уже переставил мебель и разобрал шкафы. Освободившиеся стены он хочет украсить афоризмами. «У человека в душе дыра размером с бога, и каждый заполняет ее как может», - это высказывание французского философа Жан-Поля Сартра - одно из самых любимых Вадима Данцигера.
- Вадим Иосифович, почему вы решили пойти по театральной стезе?
- Хотя отец у меня доктор наук, конструктор, и меня с самого детства интересовала техника, я, по большому счету, был обречен. В моей семье очень любили театр. Мой дядя актер – Владимир Иванович Свешников.
Когда учился в школе, к нам в класс пришла новенькая девочка. Я в нее влюбился. Девочка ходила в театральный кружок, и, чтобы быть с ней рядом, я тоже записался туда. Правда, со временем моя первая любовь из этого кружка ушла, а я втянулся.
В 1989 году в Иркутске окончил театральное училище.
- А вам больше хотелось быть режиссером или актером?
- Сначала я был актером. Когда из Иркутска вернулся в Москву, работал в различных творческих мастерских. Потом поступил в ГИТИС на режиссера.
Я вообще считаю, что режиссеру нужно пройти актерскую школу. Чтобы что-то требовать от артиста, нужно понимать актерскую среду.
- А как вы оказались в Нижнем Новгороде?
- Предложение стать главным режиссером театра драмы поступило довольно неожиданно. Да, я ставил в Нижнем «Мещан», но я был просто приглашенным режиссером. Поэтому когда Георгий Сергеевич Демуров (на тот момент художественный руководитель театра. – Ред.) мне позвонил и сообщил, что меня приглашают на должность главного режиссера, я растерялся. «Наверное, вы меня не так хорошо знаете. Одна постановка еще не показательна», – сказал я.
Два месяца я обдумывал это предложение. Нужно было все взвесить, обсудить с семьей. Если бы супруга сказала “нет“, то это бы тоже повлияло на мое решение. Но семья поддержала и приняла эту новость.
- Сегодня вы выступаете не только как театральный режиссер, но и снимаете сериалы…
- Я попал в обойму режиссеров, которым предлагают что-то снимать. Но театр у меня всегда был в приоритете. Это моя любимая работа, основная жизнь. В свободное от театра время я готов заниматься кино. Это, можно сказать, мое профессиональное хобби.
- А вам не кажется, что работа над сериалами может негативно сказаться на вашей репутации как театрального режиссера?
- Вспомните «Служебный роман». Там героиня говорила: «У меня такая безупречная репутация, что пора ее испортить». Мне кажется, профессиональная репутация определяется работой и спектаклями. Если зритель сочтет мою работу непрофессиональной, тогда этим я и испорчу свою репутацию.
Я не вижу ничего плохого в том, чтобы работать над сериалами. Это неплохой приработок. Кроме того, от работы в кино я получаю профессиональный кайф.
- Существует мнение, что нижегородская публика капризна. Вы это почувствовали на премьере «Мещан»?
- Я не очень понимаю, что такое капризная публика. Есть спектакли, которые либо нравятся, либо нет. Но это вопросы вкуса и качества постановки.
Я бы не сказал, что публика в Нижнем Новгороде чем-то отличается от зрителей России. Я вообще не разделяю публику на регионы.
- Не планируете ли вы поставить что-нибудь по Захару Прилепину?
- Не думал об этом. Я, честно говоря, не знаком с его творчеством, хотя в курсе, что он из Нижнего Новгорода. Прежде чем прочитать пьесу, меня интересуют проблемы, которые в ней затрагиваются, и насколько это совпадает с моим мироощущением.
