“Добрый мужик”
В 2002 году сейчас уже 18-летняя Катя и девятилетняя Маша (имена девочек изменены) со своей матерью и ее сожителем Николаем жили в разваливающемся бараке на улице Тургенева в Шахунье. На фоне часто выпивающей мамы о самом Коле соседи вспоминают не так уж и плохо.
– Добрый мужик был, – говорит соседка тетя Шура. – Выпивал нечасто. Нам, старикам, постоянно чинил что-то: то телевизор, то плитку… Бывало, спросишь его: “Сколько тебе заплатить?” А он ответит: “Сколько не жалко, столько и дай…”
Но в 2003 году этот “добрый мужик” был осужден на 18 лет колонии строгого режима за изнасилование Кати.
В 2004 году мать девочек лишили родительских прав, а самих сестер поместили в детский дом.
В 2005 году умер их биологический отец, и дети стали сиротами при живой матери. Нетрудно представить, что ждало бы их дальше…
Но два года назад произошло событие, в корне изменившее их жизнь. Супруги Владимир и Татьяна Марченко из Нижнего Новгорода решили усыновить детишек из детского дома. У них уже был взрослый сын, но хотелось ко- му-то помочь… И они поехали в Пижемский детский дом. Сестры были первыми детьми, с которыми Марченко познакомились.
– Мы сразу поняли, это наши будущие дочки! – вспоминает Татьяна. – И решили их удочерить.
А вот далее Татьяна узнала такие подробности, от которых буквально была в шоке:
– Полтора года назад нас пригласили в Шахунью заключить договор социального найма жилья для девочек. Когда я посмотрела бумаги, то была в шоке: вместе с детьми там были прописаны их лишенная родительских прав мать и ее сожитель Николай (этот барак признан аварийным и подлежащим сносу. – Авт.). То есть когда он выйдет на свободу, Кате придется жить со своим обидчиком!
Я несколько часов бегала по кабинетам администрации Шахуньи, меня посылали от одного должностного лица к другому. И все только разводили руками: “Мы этого не знали… Мы вас понимаем… Но ничего поделать не можем!” В итоге я отказалась подписывать этот договор.
Оградить от воспоминаний из прошлого
Психологи, к которым обращалась Татьяна Марченко, в один голос утверждали, что девочкам там жить категорически нельзя: детей нужно максимально оградить от любых воспоминаний о прошлом.
Конечно, была надежда, что “добрый Коля” не вернется из колонии: известно, как зэки сами наказывают людей, посягнувших на половую неприкосновенность ребенка. Кроме того, соседи поговаривали, что мужчину застрелили при попытке к бегству. Опекун обратилась в милицию, и там ответили, что Николай жив и сидит в ИТК №15.
Получается, что оставшиеся без родителей Катя и Маша будут вынуждены проживать с человеком, который не только не является их родственником, но и является для одной из сестер вполне реальным воплощением зла.
Татьяна Марченко обратилась в министерство социальной политики Нижегородской области. Там ей ответили, что “расходных обязательств Нижегородской области по обеспечению ваших подопечных не возникает” (то есть на помощь областных властей женщине рассчитывать не стоит. – Авт.) и посоветовали опять обратиться в администрацию города Шахуньи. Тогда опекун обратилась за помощью к уполномоченному по правам ребенка в Нижегородской области Светлане Барабановой. Это возымело конкретные действия: г-жа Барабанова и расшевелила провинциальный чиновничий мир, и инициировала прокурорскую проверку по этому факту.
Не знали?
Во время встречи с корреспондентом “МК в Нижнем” главный специалист по охране прав детей отдела образования администрации Шахунского района Галина Шестерикова сразу заявила, что она здесь ни при чем:
– По закону при выходе из детского дома подростки прописываются по месту закрепления жилья. В таких ситуациях приоритет на стороне детей. А родители, лишенные родительских прав, в дальнейшем могут быть выселены по суду, даже без предоставления им другого жилья… Люди, которые вышли из тюрьмы, тоже имеют право на жилье.
За 25 лет работы я первый раз сталкиваюсь с таким случаем, у нас нет практики решения подобных проблем. Но мне кажется, что это (сестры Катя и Маша и сожитель их матери. – Авт.) разные семьи и им должно быть предоставлено разное жилье. Но у нас нет другого варианта – мы даем то жилье, которое есть. Денег нам не выделяют.
Девочек прописали по месту регистрации. А что там творил сожитель, мы не знали.
Подобные слова из уст человека, который должен охранять права ребенка, мягко говоря, удивляют. Тем не менее, в прокуратуре нам обещали, что будут следить за ситуацией.
– Мне кажется, что здесь могут быть нарушены конституционные права детей, – заявил и.о. заместителя прокурора Шахунского района Юрий Самаров. – Сейчас нами проводится проверка законности вынесения администрацией города Шахуньи постановления о сохранении прав девочек на проживание в квартире, где прописаны их лишенная родительских прав мать и ее сожитель. В случае, если подтвердится его незаконность, нами будут приняты меры по защите прав этих детей.
“Никогда не вернусь в Шахунью!”
Сейчас Катя учится в экономическом колледже в Нижнем Новгороде и впоследствии собирается работать в банке. Она уже совершеннолетняя и вполне самостоятельная девушка, снимает комнату и подрабатывает официанткой в кафе.
– Я учусь в Нижнем и хотела бы жить здесь и дальше, – вздохнула Катя. – Я не хочу назад в Шахунью – слишком уж много неприятных воспоминаний оттуда. Даже если меня совсем прижмет и будет негде жить, я предпочту жить на улице, чем вернуться туда! Тем более в ту квартиру, где я даже стены ненавижу!
Остается добавить, что уже на следующий день после визита нашего корреспондента в администрацию Шахунского района Галина Шестерикова позвонила опекуну Татьяне Марченко и предложила приехать, чтобы поставить девочек на учет как нуждающихся в жилье. Хотя это чиновники должны были сделать много лет назад. Но лучше поздно, чем никогда…
“МК в Нижнем” будет следить за развитием событий.
