Ее уважали и побаивались подчиненные, демонизировали оппозиционеры, которые приписывали ММХ и нарушения на выборах, и запреты митингов. Но все рано или поздно заканчивается. В последний день января Мария Холкина встретилась с журналистами, чтобы подвести итоги своей работы и рассказать о причинах увольнения.
– После того как прошла информация о том, что я ухожу, меня многие спрашивали о причинах, планах. Я не давала никаких комментариев. Говорила: «Напишу заявление – скажу». Человек должен все сказать лично, по факту. Вот сейчас я заявление написала, глава города его подписал. Говорю: с 1 февраля по 19 марта я ухожу в отпуск, 20 марта я уволюсь. Заявления я написала 22 января, а подписаны они были 29 января в 20.30. Когда я пришла со всеми этими документами – заявление на отпуск, на увольнение, соглашение о расторжении трудового договора (мы же чиновники, у нас куча бумаг должна быть) – к главе города, мне сказали, что нужно все это пообсуждать. В среду, 25 января, встречалась с главой региона. Познакомились. Он сказал, что наслышан обо мне как плохого, так и хорошего, ему жаль, что я приняла такое решение, что я «остаюсь в его периметре» (никогда, кстати, раньше не слышала такого выражения). И попросил помочь в этот тяжелый переходный период своими знаниями и умениями, не бросать дела в администрации на самотек. Своему преемнику я во всем помогу, дела передам. Специально остаюсь в городе, в отпуск никуда не уезжаю.
– Когда вы приняли решение об увольнении?
– В октябре, когда уже стала понятна структура власти в городе. Все изменилось. Теперь одноглавая модель управления, заходит полностью новая команда. Разумный человек же должен понимать, что в этой структуре ему места нет. Пришли молодые ребята, «молодые технократы», как сейчас говорят, со своим видением. И не надо висеть гирями у них на ногах, заглядывать из-за угла и говорить: «А мы делали вот так». Может, им это не нужно? Нас ведь тоже не понимали те, кто был до нас. Поэтому нужно дать им простор, дать возможность работать командой, с людьми, которым доверяют.
– Что из сделанного за эти годы вы считаете самым важным?
– При Вадиме Евгеньевиче Булавинове у администрации была своя структура, которая включала, например, 19 заместителей главы города (из них восемь – главы районов). Вы вдумайтесь просто: на 23 структурных подразделения – 11 заместителей! И все они напрямую были замкнуты на главу города. И это была очень непонятная для принятия управленческих решений ситуация. Кто за что отвечает? Все вокруг начальники!
23 января 2011 года мы приняли на гордуме структуру, которую предложила и защитила я, и она до сих пор работает. Осталось пять заместителей на пять градообразующих блоков: строительный, ЖКХ, социальный, экономический и организационно-кадровый. Структура устойчиво работает семь лет. Мы меняли только названия департаментов.
Сразу ввели электронный документооборот, которого в мэрии просто не было – были амбарные книги. Протянули оптоволоконную линию между пятым корпусом и первым – сделали связь. Сейчас у нас в действии нормальный электронный документооборот, и уже никто не понимает, как можно работать по-другому. Документы не просто сканируются и заносятся в базу, где могут храниться «пожизненно», – с ними активно работают. Можно в любой момент посмотреть, когда обращение поступило, когда на него ответили. И прекратилась практика «самосвалов» – когда чиновники грамотно переваливают работу друг на друга: «Это не мои полномочия» и т. д. Сейчас такого нет, потому что все сразу видно. И если кто-то на кого-то работу переваливает, это говорит о некомпетентности сотрудника.
Процентов на 80 электронный документооборот живет. Пока не работает электронная цифровая подпись и нет удаленного доступа. Но существующая система защиты информации требует обеспечения повышенных мер безопасности. Думаю, скоро это доделают.
– В зону вашей ответственности входила и выдача разрешений на проведение митингов. В каких случаях вы их выдавали, а в каких – нет? Логику сложно понять.
– В день приходит не одна, не две, а около десятка заявок на проведение публичных мероприятий. Согласование и несогласование – это довольно жесткая история по срокам. И здесь нас спасает электронный документооборот. Например, пришло письмо в пятницу. Три дня на ответ, значит, нужно ответить не позднее понедельника. Уведомители тоже бывают с чем-то согласны, с чем-то нет. Если у них техзадание каждый день подавать уведомление, а потом каждый день обращаться в суд, они его будут отрабатывать. Минувшая осень у нас была очень насыщенная. Каждый день от нескольких человек поступали уведомления о проведении мероприятий. В течение трех дней мы должны дать ответ, а они в течение трех дней – подать в суд. Судьи эти дела просто объединяли в одно производство по близлежащим датам.
Что касается мест проведения публичных массовых мероприятий, то существует постановление правительства Нижегородской области № 662, где четко определены точки, на которых можно проводить мероприятия. Это не администрация города выбирала. Мы несколько раз пытались внести свои предложения, чтобы легче было разруливать. Но безуспешно.
И вот подают уведомление, в котором указаны другие точки, документ еще даже не принесли в администрацию, а уже начинают в соцсетях рассказывать, какая Холкина плохая, она отказала…
Недавно дали согласие на забастовку. Организатор пришла и первое, что сказала: «Как же так?» Если бы я вам показала, сколько раз мы официально им разрешали. Они же это не выкладывают в паблик. Им этого не надо. Потому что это ТЗ и игра. Существует оппозиционная история. Эти люди должны жить по своему бэкграунду. Мы им разрешаем – они не выходят. Но раздувают сразу же, если что-то не по плану.
Мы относимся к согласованию как чиновники. Пришло уведомление – зарегистрировали – отвечаем. Занято – не даем согласия, не занято – даем согласие. Есть документ, есть дата регистрации. Из этого и исходим. У нас же если что – в суд. Его сотрудники приходят, изымают скриншоты с наших компьютеров.
– Куда вы теперь?
– Понятно, что я ухожу не «в никуда». Предложения есть, их много. И из органов госвласти, и из бизнес-сферы. Пока я в отпуске, есть время со всем этим разобраться. Мне очень хочется попробовать вне органов власти поработать. Это для меня вызов. В городской администрации мне все понятно, все отлажено, все работает. Для меня это стало рутиной. Нужно развиваться, пробовать себя в других сферах. В бизнесе я никогда не работала, своего у меня никогда не было.
– Вы знаете, кто займет ваше место?
– Узнала сразу после Нового года, еще до написания своего заявления об уходе. Но сообщать о назначении должен сам глава города.
С 1 февраля новым заместителем главы Нижнего Новгорода Владимир Панов назначил Ивана Носкова, который будет курировать организационно-кадровый блок.
Иван Николаевич Носков родился 3 марта 1972 года в Новосибирске. В 1995 году окончил физический факультет Красноярского государственного университета, в 2010 году – факультет государственного и муниципального управления Российской академии государственной службы при Президенте РФ.
До 1998 года работал на различных должностях в коммерческих компаниях. С 1998 года – в администрации Красноярского края. В 2000 году был избран депутатом горсовета г. Канска.
В 2006 году Иван Носков возглавил иркутский филиал Фонда федерального имущества РФ. В 2007– 2009 годах работал в центральном аппарате Фонда федерального имущества. С 2009 по 2013 год руководил государственными учреждениями Северного административного округа Москвы. В сентябре 2013 года стал первым заместителем главы Солнечногорского муниципального района Московской области. В мае 2014 года назначен министром жилищной политики, энергетики и транспорта Иркутской области. С ноября 2015-го до мая 2017 года работал в должности вице-мэра Иркутска.
