Нередко эти случайно найденные изделия первобытных людей селяне использовали в народной нетрадиционной медицине или как магические средства в качестве амулетов и оберегов. Их успешно применяли в своих целях как колдуны и знахари, так и простые обыватели.
“Как молния ударит в землю, тут и ищи…”
В 1860 годы ветлужский помещик, любитель-археолог и страстный коллекционер древних каменных орудий Николай Поливанов изучал Варнавинское Поветлужье с целью найти там следы первобытных людей. Как-то раз, во время посещения Варнавинского уездного училища, он показал изданную им брошюру с рисунками каменных орудий молодому крестьянскому парню Петру Максимову, проживавшему в деревне Поляны Боковской волости (ныне Краснобаковский район Нижегородской области). Увидев рисунки каменных орудий, паренек рассказал, что некоторые из предметов ему знакомы и у его бабки даже есть парочка этаких, именуемых крестьянами “громовыми стрелками”. По словам парня, одна из этих стрелок похожа на молоток (видимо, это был балановский топор эпохи ранней бронзы), а другая напоминает долото (неолитическое тесло).
Согласно семейному преданию парня, эти “громовые стрелки” были выпаханы его предками вскоре после грозы и переходили по наследству по женской линии из рода в род, от бабушки к внучке. Далее он рассказал изыскателю, что по поверьям варнавинских селян “громовые стрелки” являются порождением высших небесных сил: “А как молнье ударит в землю, так тут и ищи, непременно найдешь; только не так скоро, а чрез несколько времени она и сама выйдет наверх из земли. Так сказывают старики, так у нас все и думают; старухи очень берегут их, скачивают с них воду, обрызгивают больной скот и людей и говорят, пособляет от всякой болезни…”.
После того как любознательный паренек закончил рассказ, Николай Поливанов поведал ему, что на самом деле, происхождение “громовых стрелок” вовсе не громовое и не небесное, а изготовили их люди. Вот только жили они много тысяч лет назад и не знали ни про выплавку бронзы, ни про обработку металла, а поэтому все свое оружие и орудия труда изготавливали из камня. Поняв, что барин говорит правду, и никакими сверхъестественными способностями эти “стрелки” не обладают, хотя и имеют весьма почтенный возраст, Петр согласился уступить их исследователю.
Тогда же Поливанов приехал в деревню Поляны и стал опрашивать селян на предмет обладания их громовыми стрелами. Оказалось, что многие из стариков и даже молодежь знают эти предметы, а деревенские ворожеи и знахари хранят их как целебное средство. Да вот беда, никто из них никак не мог припомнить места находок каменных орудий: все крестьяне твердили примерно одно и то же: “однажды в лесу громом разбило ель, стали выворачивать пень, а под ним нашли громовую стрелку”. Кстати, на самом деле селяне были достаточно искренними, ведь зачастую каменные орудия археологи находят на стоянках древних людей, на высоких боровых дюнах, поросших соснами и елями, нередко между их корней.
Что же касается Николая Поливанова, известно, что он приобретал каменные орудия не только в Полянах, но и в других населенных пунктах Варнавинского уезда и всего Поветлужья вообще. Правда, большинство селян с неохотой расставались с громовыми стрелками, которые они издревле считали целебными и обережными. Некоторых из ветлужских крестьян Поливанов все-таки смог уговорить продать ему каменные орудия, но, как правило, за них он платил очень высокую цену. Например, за одно “кремневое, узкое оббитое орудие наподобие ложечки” Поливанову пришлось выложить некому алчному крестьянину строевого леса аж на целую избу.
Найти такую “величайшее счастье”
И действительно, известно, что в нижегородском Заволжье и в Поветлужье были распространены способы лечения и обряды крестьянской народной магии с использованием “громовых стрелок”. Подобное этнографы наблюдали в частности в XIX – начале
XX века в том же Варнавинском уезде Костромской губернии – ныне это Варнавинский, Краснобаковский и Уренский районы Нижегородской области. Больных поили различными отварами или водой настоянными на целебных травах и кремневых наконечниках. Иногда тяжело заболевшим селянам давали того целебного настоя, поливая его им в рот прямо с громовых стрелок. Согласно народным поверьям считалось, что ровно через шесть дней после принятия этой “микстуры” больные должны поправиться или умереть.
Также известно, что в Варнавино в народной медицине практиковался еще один метод снятия хвороб при помощи громовых стрел: сельские знахари раскаляли их на печных углях и прикладывали к больному месту. Есть и другое свидетельство, действо которого наблюдали в Варнавинском уезде в конце
XIX века. Во время “тоски душевной”, то есть каких-то психических расстройствах, селяне настаивали воду на громовых стрелах или чертовых пальцах (белемнитах). Затем это снадобье давали выпить больному или окатывали его этой целительной влагой.
Редчайшую запись еще об одном частном случае врачевания наконечником кремневой стрелы оставил для нас краевед Николай Тумаков (она хранится в архиве Краснобаковского исторического музея). В ней он поведал о традиции, которая была принята в крестьянской семье в деревне Красногор Краснобаковского района. В конце XIX века глава этой семьи, занимавшийся бондарным промыслом, при выкорчевывании обгоревшего после удара молнии пня обнаружил наконечник кремневой стрелы, который счел за свидетельство “величайшего счастья”. На протяжении почти 80 лет наконечник являлся семейной реликвией и талисманом, с помощью которого проводили обряд врачевания. Если в доме заболевал мужчина, то эту “стрелку” настаивали 3 дня на водке для приготовления лекарственного настоя; если заболевал ребенок или молодая девушка, “стрелку” клали в парное молоко; если хворала домашняя скотина, то вместе со “стрелкой” варили настой из трав. По словам Николая Тумакова, вера в лекарственную силу кремневого наконечника была непоколебима в этой семье вплоть до 1970 годов.
Колдунов хоронили с кремневыми наконечниками
Корни поверий о громовых стрелах кроются в славянской и индоевропейской мифологии. Еще в Древней Руси каменные стрелы и топоры считались оружием главного языческого бога грома и молний Перуна. С незапамятных времен эти предметы применялись в лечебной и колдовской магии в качестве оберегов и амулетов. Например, в 1953 году наконечник неолитического копья был найден в Новгороде Великом при раскопках усадьбы, сгоревшей в 1311 году. Тогда все археологи поразились: копье каменного века было оправлено в бронзовый средневековый футляр с изображением процветшего креста. И лишь потом выяснилось – этот амулет являлся оберегом, принадлежащим новгородскому колдуну-волхву. Такой вывод был сделан еще и потому, что в устройстве дома, где он найден, была обнаружена страшная деталь. Под нижним бревенчатым венцом, в специально вырытой ямке, лежали четыре детских черепа. Эти головы являлись строительной языческой жертвой, связанной с магическими действиями хозяина усадьбы – колдуна-волхва.
Кремневые наконечники стрел в медной оправе, служившие своим хозяевам как нашейные амулеты, нашли на археологических раскопках в слоях X-XI веков в Белоозере и в Киевской губернии. Несколько подобных наконечников обнаружили во владимирских курганах, раскопками которых руководил граф Алексей Уваров.
И поверьте, если археолог нашел в средневековом захоронении каменный наконечник стрелы, значит, немало шансов, что он обнаружил могилу колдуна. Именно так считал выдающийся русский археолог Василий Городцов. На эту мысль его навела находка в одном из мужских погребений холщовой сумки, в кармашке которой лежала пара каменных наконечников стрел. К тому же тогда Василию Алексеевичу попалось под руку старинное поверье, записанное в Московской области: колдуна следует хоронить с “громовыми стрелами”: якобы они являются его обязательными колдовскими талисманами.
Упоминания о громовых стрелах есть в старинных письменных источниках – Домострое, Травниках, Кормчих книгах. Так, в Травнике XVII-XVIII веков читаем: “А тот камень падает и стреляет сверху от грома... Он же и громовая стрела называем... Из того камня делать глаз в перстень и носить на руке, от всякого видимого и не видимого злодея сохранен будешь... Того же камня демони боятся, а носящий его не убоится напасти и беды и одолеет сопротивников своих. Аще кто и стрелу громовую с собой носит, тот может всех одолеть силою своею, и против его никто не устоит, хотя б сильнее его был...”.
В православной традиции древние функции языческих божеств родоначальника всех богов Сварога и громовержца Перуна были частично перенесены на святого Илью (его теперешний праздник Ильин день), поэтому языческая основа многих верований сохранилась до недавнего времени. В древности этот образ был также связан с народными поверьями о громовых стрелах. В славянской мифологии возникновение грома и грозы объясняли тем, что Илья-пророк разъезжает по небу в колеснице и мечет на землю огненные стрелы-молнии. Ударившись о землю, скоро эти молнии якобы превращаются в камни.
Старые люди рассказывали, что громовые стрелы бывают двух видов: “от огненных происходят пожары, а каменные или чугунные убивают людей или расщепляют деревья”. Говорят, в былые времена крестьяне искали их, иногда прокапывая землю довольно глубоко. Вот только находить стрелки им везло лишь изредка. Если же им все же удавалось отыскать “громовые стрелы” они занимали достойное место в крестьянской избе или на шее удачливого обладателя.
Часто изготовленные древними мастерами каменные орудия крестьяне бережно хранили в качестве магических талисманов и оберегов, например, как амулеты, оберегающие их дома от попадания молнии. Если же “громовой стрелы”, то есть неолитического наконечника стрелы или топора простым обывателям было не достать, что тогда? Жители городов и деревень и тут находили выход: они держали в доме “чёртов палец” – белемнит или, на худой конец, скипевшийся или сплавленный в камень от удара молнии песок.
Изредка громовые стрелы (как языческий оберег) находят и по сей день, обычно при археологических раскопках средневековых усадеб. Такая интересная находка была сделана археологом музея Нижегородского госуниверситета им. Н.И. Лобачевского Ириной Ануфриевой во время раскопок в Нижний Новгород, в переулке Университетском, на правом берегу Почаинского оврага. В постройке XIV века на нижней ступеньке входа у стены ею была найдена половина каменного шлифованного топора эпохи бронзы. Видимо, эта “громовая стрелка” была положена средневековыми хозяевами дома на чердак в качестве оберега, но после запустения жилища пол обрушился, и она провалилась вниз. Видимо, в религиозных представлениях хозяев дома “стрела” предохраняла жилище от попадания в него молнии или пожара, спасала людей и их скот от каких-то иных напастей.
Безусловно, отголоски традиционных представлений сохранились до наших дней. Отдельные нижегородские селяне рассказывали мне, что они и поныне лечатся “чертовыми пальцами”: посыпают их натертой крошкой кровоточащие ранки. Так что внимание к этому архаичному пласту народной жизни и по сей день не перестает быть актуальным для всех россиян, интересующихся верованиями и историей своих предков.
