Ив Ан Ов против Ли Сын Манна
Николая Иванова призвали в армию в 1950 году. Жил он тогда в Ветлужском районе.
- Привезли нас на 76-й разъезд, недалеко от Читы, - рассказывал он два года назад. – Здесь приняли присягу, определили меня на курсы радиотелеграфистов. А как только их закончил, вызывают в особый отдел. Говорят: «Готовься к командировке, довольно длительной».
На дворе – ранняя весна, заморозки, даже под шапкой голова мерзнет, а форму выдали не нашенскую – бельё с китайскими метками, хлопчатобумажные френчи, фуражки с «жеваными» козырьками, вместо сапог – туфли. Значит, решил Иванов, путь лежит туда, где тепло.
Сборы продолжались с неделю. Сбивали номера с оружия, жгли письма, присланные родными, фотографии. В Иркутске солдат высадили из вагонов, построили. Вышел какой-то бравый полковник.
- Перед вами поставлена ответственная задача, - сказал он. – Надо помочь братскому корейскому народу победить оккупантов. Родина эту задачу доверила вам.
Полковник говорил складно, убедительно. Знал, на каких чувствах сыграть. А закончил так:
- Кто трусит, два шага вперёд!
Никто, естественно, строй не покинул.
Все это было в обстановке строжайшей секретности, но жители Иркутска откуда-то узнали. У вокзала толпились сотни людей. Они кричали: «До свидания! Возвращайтесь с победой!».
В поезде «добровольцы» переоделись в новую форму. С той поры Иванов превратился в Ив Ан Ова.
Поезд шел без остановок. Вскоре наших солдат высадили уже в Корее. Это был город Синыйджу. На аэродроме, который они охраняли, базировались боевые истребители. Командовал летчиками легендарный Кожедуб. Но вскоре Кожедуба отозвали в Москву – ходили упорные слухи, что его фотографию за штурвалом самолета американцы переслали самому Сталину. То есть, рассекретили то, что представляло большую тайну.
В принципе, о том, что в Корее воюют американцы и русские, знали многие. Летчикам хоть и запрещалось вести радиопереговоры на русском языке, но в бою об этом они сразу же забывали. И матерились нещадно – корейцы так не умеют.
Днём американские бомбардировщики особо не досаждали, бомбить начинали вечером, словно по расписанию – в восемь часов. Поэтому днём спали.
Бои были жестокие, летчики вылезали из кабин мокрые от пота. Снимали кислородные маски и сразу – в кусты: тошнило. А под конец американцы стали поджидать наши МиГи прямо возле аэродрома, потому что приземлялись все по одиночке. На исходе было горючее, боекомплект израсходован – никакой маневренности. Один из пилотов, Обухов, сгорел заживо – фонарь кабины заклинило, а самого его зажало приборной доской и рычагами управления.
Бывало, за ночь до десяти налетов. Зенитчики, которым командовал полковник Жучихин, не знали покоя. Во время бомбежек гибли и мирные жители, и русские парни в китайской форме. Хоронили их в Порт-Артуре, тогда Даляне, рядом с теми, кого проводили в последний путь во время русско-японской войны в 1904-1905 годах. Говорили, что Сталин лично запретил отправлять цинковые гробы на родину, ведь официально СССР в войне не участвовал.
Почти два года провел Николай Иванов в Синыйджу. Повезло: даже не царапнуло. А вот состав зенитной батареи сменился едва ли не на половину. Одних эвакуировали на «большую землю» из-за ранения, другие лежат на кладбище в Порт-Артуре. Третьих, отправили в Союз как неблагонадежных.
В 1953 году вышел у Иванова срок службы. Вместе с другими «дембелями» сел в поезд. А тут как раз налетели американские самолеты... Слава Богу, все обошлось.
Спустя несколько месяцев, когда Николай Алексеевич работал на Горьковском автозаводе, услышал он по радио сообщение о том, что война в Корее окончилась. Но многие сослуживцы Иванова так и не вернулись. Смерть нашла их в чужой стране, одетых в чужую форму, без каких-либо документов.
В небе Сутягин
14 августа прошлого года на здании главного ярмарочного дома появилась мемориальная доска в честь уроженца Нижегородской области, заслуженного военного летчика СССР, Героя Советского Союза, генерал-майора авиации Николая Васильевича Сутягина.
Здесь много десятилетий назад находился аэроклуб, где учился будущий лётчик-ас, ставший вторым авиаснайпером Корейской войны. За 7 месяцев на своём МиГе-15 он сбил 21 американский самолет. Лучшие показатели только у Евгения Пепеляева – он уничтожил на два самолета больше.
Николай Сутягин родился 5 мая 1923 года в селе Смагино Бутурлинского района. Рос в крестьянской семье, где было пятеро детей. В 11 лет ушел на заработки.
В сельской местности найти работу в то время было трудно. Николай подался в Горький к деду Алексею Ильичу. Пел в хоре. Исполнял второстепенные роли в спектаклях оперного театре. Одновременно посещал занятия в аэроклубе.
В марте 1941 году Николай Сутягин поступает в Черниговскую военную авиационную школу пилотов, готовившую лётчиков-истребителей. Вскоре школу эвакуировали в Среднюю Азию, сражаться с врагом Сутягину не довелось.
Служил Николай Васильевич неподалёку от Владивостока. Здесь познакомился с будущей женой Раисой, получил звание лейтенанта, стал командовать звеном. Первым стал осваивать новый самолет Як-7Б, а затем – Як-9.
Он совершил 13 боевых вылетов в японский тыл. Получил первую свою награду – орден Красной Звезды.
После войны Николай Васильевич осваивал реактивный истребитель МиГ-15. И вот – Корея.
Всё началось с провокации. 8 октября 1950 года два
американских самолёта, подойдя на бреющем полёте со стороны моря, нанесли ракетно-бомбовый удар по советскому аэродрому Сухая речка, находящемуся в сотне километров от советско-корейской границы на нашей территории. Реакция СССР была мгновенной: в том же месяце на территории КНР был сформирован 64-й отдельный истребительный авиакорпус. В его состав в числе опытных пилотов включили и Сутягина.
Война в небе была нешуточной. Еще не прибыли первые контейнеры с "МиГами", а командование США уже пообещало своим лётчикам крупную награду за первый сбитый самолёт. Перебежчику, который приземлится на советском реактивном истребителе на американском аэродроме, посулили 100 тысяч долларов.
Вначале удача сопутствовала американцам. 9 ноября 1950 года их самолеты бомбили мост через реку Ялуцзян. В небо поднялись 13 МиГов. В воздушном бою командир 1-й эскадрильи капитан Михаил Грачев, неудачно маневрируя, врезался в сопку. Но в тот же день пилоты Н. Подгорный и Н. Бардун с разницей в несколько часов сбили по бомбардировщику. А первым Героем Советского Союза стал капитан С. Науменко, на счету которого в мае 1951 года было 5 уничтоженных самолетов врага.
Сутягин совершил свой первый боевой вылет 14 июня 1951 года, а уже 19 июня он и его ведомый лейтенант В. Шулёв сбили по новейшему американскому истребителю Ф-86 «Сейбр». 22 июня Николай Сутягин добавил в свой актив ещё два сбитых «Сейбра». 26 июня пара Сутягин-Шулев уничтожила два истребителя. После этого пилоты США признали, что МиГи превосходят «Сейбры» по скороподъемности и вооружению. Советские летчики действовали дерзко, атаковали молниеносно, перехватывали инициативу.
В августе 1951 года Сутягину поручили выступить на конференции перед лётным составом корпуса, на которой присутствовал командующий оперативной группы ВВС в Китае генерал-полковник Красовский. Но докончить свое выступление пилот не смог, поскольку была объявлена боевая тревога – ожидался налет американской авиации. Сутягин поднял свой МиГ в небо и показал на практике, как надо действовать в воздушном бою - сбил седьмой по счету истребитель. Через несколько дней он был удостоен звания Герой Советского Союза и назначен помощником командира полка по тактике и воздушной стрельбе. Ему было присвоено внеочередное воинское звание – майора. И лётчики 17-го авиационного полка, в котором он служил, добились фантастического результата: они сбивали 12 самолётов противника, теряя при этом только один свой истребитель.
Всего Николай Сутягин совершил в Корее 149 боевых вылетов, провёл 66 воздушных боёв, сбил 21 реактивный самолёт–истребитель, причем его боевая машина не получила ни одной пробоины. Американские историки называют своим лучшим авиаснайпером Джозефа Манела, на счету которого якобы 16 уничтоженных МиГов. Но цифра взята с потолка. Советские истребители, выпущенные Горьковским авиазаводом № 21 (сейчас АО «Сокол»), вообще было поразить очень трудно. Крупнокалиберные пулемёты не могли пробить лобовое бронестекло.
В январе 1952 года Николай Сутягин был представлен ко второй звезде Героя Советского Союза. Однако Сталин во избежание утечки информации наложил своё табу. На родине дважды Героя надо было сооружать бюст, о подвиге его стало бы широко известно.
В 1952 году Николай Сутягин поступил в Военно-Воздушную академию, которую закончил в 1956 году. Командовал учебными истребительными авиаполками в Таганроге и Ейске, а затем, закончив Военную академию Генерального штаба, в 1964 году возглавил Харьковское высшее военное авиационное училище лётчиков. В октябре 1967 года ему было присвоено звание генерал-майора.
В начале 70-х годов прошлого века Сутягин назначен главным военным советником по авиации в Демократической Республике Вьетнам, обучал вьетнамских лётчиков.
В октябре 1971 года генерал-майор Сутягин получил назначение на должность заместителя командующего 16-й воздушной армией, базирующееся в Германии. Вышел в отставку в 1978 году, жил в Киеве. Подсчитано, что за время своей службы в армии он освоил 24 типа летательных аппаратов, начиная с У-2 и кончая реактивными МиГами. Провёл в небе в общей сложности 3,3 тысячи часов – почти полгода!
Николай Васильевич ушел из жизни в 1986 году, так и не успев рассказать родным о войне в Корее. В селе Смагино сохранился дом, где жила семья Сутягиных, в Доме культуры села действует музей, именем Сутягина названа улица.
Рассекреченные цифры
Недавно опубликованы некоторые, ранее засекреченные сведения, хотя, возможно, и не совсем точные. В Корее находилось во время военных действий свыше сорока тысяч наших военнослужащих. Общее число корейских офицеров, прошедших обучение в советских военно-учебных заведениях, превысило полторы тысячи человек. После подписания советско-корейского соглашения о военной помощи 4 июня 1949 года Северной Кореи было поставлено более 110 видов боевой техники в том числе 94 самолёта, два корабля и 157 танков. Помимо этого, Советский Союз выделил 292 миллиона рублей. К июню 1950 года в составе Корейской Народной Армии имелось уже 258 танков Т-34. С помощью советских военных советников в КНДР было подготовлено для сухопутных войск — 6,3 тысячи офицеров, 3,2 тысячи курсантов проходило обучение, северокорейские ВВС пополнились 116 лётчиками и 228 авиатехниками, ВМФ - 612 морскими офицерами и 640 матросами.
Но первые успехи северокорейской армии, которая заняла 95 процентов территории страны, перечеркнуло вмешательство американцев. Американские и южнокорейские войска стремительно продвигались к границам КНДР. Над страной нависла угроза полного разгрома и военной оккупации. Ким Ир Сен обратился к Сталину и Мао Цзэдуну с отчаянной просьбой о помощи. Но втягивание в разгоравшийся конфликт не входило в планы вождя всех времён и народов. Сталин пообещал Мао всяческую поддержку в расчете на то, что китайская армия остановит агрессоров. «Мы вместе будем сильнее, чем США и Англия и другие капиталистические европейские государства без Германии, которая не может сейчас оказать США какой-либо помощи, - уверял он китайского лидера. - Если война неизбежна, то пусть она будет теперь, а не через несколько лет, когда японский милитаризм будет восстановлен как союзник США».
Однако участвовать в корейской войне все же пришлось. И нашим летчикам, и танкистам. С ноября 1950 года промышленные объекты Северного Китая, мосты через Ялу и прилегающую к границе территорию КНДР начал прикрывать с воздуха советский 64-й истребительный авиакорпус, его поддержали и танковые подразделения. И вскоре линия фронта стабилизировалась. Стратегическая инициатива перешла в руки северокорейских войск.
Командир 64-го корпуса С. В. Слюсарев сообщал в штаб ВВС, что наиболее тяжёлые, но результативные боевые действия корпуса относятся к 1950–1951 годам, когда в воздушных боях было сбито 564 самолёта противника. Собственные потери составили: лётчиков — 34, самолётов — 71 или 8:1 в пользу 64-го корпуса. Всего во время войны наши летчики и зенитчики уничтожили свыше 1300 самолётов противника – в четыре раза больше, чем было сбито наших истребителей. По другим источникам, американцы не досчитались 1545 истребителей и бомбардировщиков. А всего они потеряли в Корее 54 246 человек убитыми и 103 284 человека ранеными. Потери китайских частей, включая раненых, составили около 1 миллиона человек. Но самые страшные потери понес корейский народ. В основном это были мирные жители.
