Когда объявили выступление Хелены, на сцену выскочил маленький, чудновато для Выксы одетый человечек. Этакий повзрослевший Гаврош. И когда он начал говорить, шуршащий до этого народ вдруг примолк. Буквально через несколько минут зал, словно сценическим дымом стал наполняться неведомой доселе энергией. И уже через полчаса хотелось схватить ящик со строительными инструментами и сломя голову бежать изменять окружающий мир.
Грех было не воспользоваться встречей с таким человеком. И хотя Хелена торопилась на поезд, корреспонденту “МК в Нижнем Новгороде“ удалось задать ей несколько вопросов. К слову, это первое (лет за 20) интервью Хелены Гутмане на русском языке.
- Каким ветром, Хелена, вас занесло в Выксу?
- Сюда меня пригласила моя подруга, российский архитектор Анна Щетинина, соорганизатор крупнейшего у вас фестиваля ландшафтной архитектуры «Архстояние» в Калужской области. Я позвала ее в Ригу поучаствовать в одной из наших мастерских под названием «Создавай Ригу!» (Radi Rigu!). Как кураторы движения мы собрали междисциплинарную команду профессионалов – известных в Латвии архитекторов, ландшафтных архитекторов, дорожных инженеров - поработать год для районов Риги. Предложили им в мастерских за свои деньги – волонтерами - сделать что-то полезное для города. Девизом творческих мастерских стало непростое на первый взгляд утверждение: «обшественное пространство есть инструмент социального возрождения». Поскольку и до нас в Риге проводилось большое количество мероприятий подобного формата, результаты которых, однако, оставались «безрезультатными», то мы обратились с предложением о конструктивном сотрудничестве. Мы работаем, вкладывая свои время и деньги, а город реализовывает результаты нашей деятельности. Город откликнулся, и мы заключили договор о реализации наших проектов. Это был удивительный прецедент доверия, потому что город заключил контракт с никем (мы были просто инициативной группой) и ни о чем – так как изначально не было известно, какие проекты «станут рычагами социального возрождения».
- Это при каком мэре у вас было, при русском – при Ниле Ушакове?
- Да, Нилс Ушаковс стал председателем рижской думы в 2009 году, а мы начали свою деятельность в 2011-м.
- Ну, тогда это многое объясняет.
- Поскольку я знала ваш калужский фестиваль «Архстояние», я пригласила Анну поучаствовать в нашем проекте в качестве лектора. Мои коллеги сочли «Архстояние» прекрасным примером освоения и социализации окружающего пространства.
Потом мы с ней много разговаривали, и как-то речь зашла о рижском опыте совместного с жителями обустройства дворов. И мы с ней подумали, а почему бы этот опыт не вывести за пределы Латвии.
Когда Анну пригласили в Выксу на «Арт-Овраг», мы предложили свою программу, которую назвали «Арт-Двор».
- Как зародился и откуда пошел рижский опыт?
- Все это началось достаточно давно, в XII веке, когда люди стали селиться небольшими поселениями недалеко друг от друга и стали помогать друг другу, например, собирать урожай. Всем известно слово «субботник»... И мы, и вы помним, что случилось в 90-х годах. Мы все жили вместе, а потом вдруг разбежались. Первые десять лет были очень трудные – и в России, и в Латвии. Люди потеряли возможность и желание общаться. Все были очень напуганы. И улицы, дворы заброшенные, тоже были очень испуганы. Примерно к середине 2000-х ситуация с общественным пространством была настолько безысходна, что как-то само собой вспомнилось о субботнике.
В 2009 году президент Латвии Валдис Затлерс предложил провести вселатвийский субботник, или как у нас говорят большую толоку. Все были очень рады. Уже первая толока, приуроченная к 90-летию Латвии, прошла очень успешно: чувствовалось, что люди просто стосковались по общению друг с другом.
И тогда на следующий, 2010-й год, у одной из наших коллег, Анете Лесине, появилась идея – мы не только чистим, не только убираем мусор на своих территориях, может, мы еще что-нибудь можем сделать, исправить, посадить...
- Но чтобы сделать что-нибудь, надо иметь что-нибудь…
- Вы знаете, денег нет ни у кого. Денег нет у вашего города. Денег нет у нашего города. Денег нет у многих европейских городов. Там просто отработаны схемы и созданы стратегии по организации общественного пространства. Правда, создание стратегий – дело долгое. В наших условиях ускоренной деградации общественного пространства это очень трудно. Поэтому мы подумали, что приглашение людей своими руками благоустроить свой двор – не такая уж плохая идея.
- Кто в Риге поддержал идею вашей коллеги?
- Она пошла в общество ландшафтных архитекторов, к молодым архитекторам, к организаторам большой толоки и убедила в необходимости акции. В первый год у нас тоже было два двора, как и сегодня в Выксе. Было очень трудно, потому что никто не знал, как это делать.
Мы за 70-80 лет привыкли к слову «субботник», но есть хорошее слово «толока», которое известно, самое позднее, с XV века. Оно означает форму деревенской взаимопомощи. Толока является давней балтославянской традицией. Ее организовывали в деревне для выполнения срочных работ: сбора урожая, вырубки леса, сооружения домов…
По-латышски, лиела талка - большая толока. И от большого субботника мы перешли к толоке в маленьком, но родном дворе. С людьми, с которыми мы каждый день ссоримся, не можем поделить стоянку машины, договориться, где посадить цветы. Этот акт совместной работы примиряет всех.
- Является ли благоустроенный двор конечной целью вашего проекта?
- Главное – не сделать хороший двор, а открыть наше сердце друг другу и начать работать вместе. То есть делание, создание двора, приведение его в порядок – это дело всей жизни, совместной, между прочим. Просто нужно начать.
- Кто участвует в Риге в возрождении дворов?
- Профессионалы-архитекторы, ландшафтные архитекторы, художники инженеры, студенты профессиональных вузов, сами жители. Так же как у вас в Выксе, проводится конкурс. Процессы очень похожи. У нас город выделяет какую-то сумму, и в ее рамках мы со студентами создаем эскизы дворов, разговариваем с жителями, пытаясь понять, что можно сделать, уложившись в данные средства. Все это происходит в течение примерно восьми месяцев. У вас более сжатые сроки, и все это надо сделать быстро. Поэтому вы выглядите смелее, чем мы.
Задача – работать вместе и обменяться практическими знаниями. Мы учились у жителей, жители учились у нас.
- С чего начать?
- Мы начинали с чистки территории. Учитывали сохранение экологии двора – не вырывать, не выбрасывать то, что есть, использовать натуральные материалы. В первый год у нас было два двора в двух районах Риги. В 2012-м было уже 5 дворов, и не только в Риге. Вышло много людей. Мы работали два дня, и за это время в выбранных дворах было полностью изменено общественное пространство.
Один из дворов в Риге курировала я. Накануне надо было подготовить бетонные конструкции. Я пришла в белом платье. Сидят сурового вида парни. Я подошла к ним с просьбой перенести мешки с цементом. Они меня высмеяли и попросили бутылку водки. Пришлось перетаскивать самой. В день толоки очень не хотелось идти в этот двор. Я думала – там столько работы, никто не выйдет. Надо было выкорчевывать старые кусты, а это очень трудно. Когда я подходила к этому двору, услышала музыку. Войдя во двор, остановилась от удивления: двор был полон людей, и... все кусты уже выкорчеваны. Взрослые, дети - все работали, в том числе и те парни, которые просили у меня бутылку водки. Я к ним подошла: вы знаете, ребята, водки сегодня нет, и пива тоже не будет – только сок. Они потупили глаза: да нам и не надо.
- Насколько остро стоит в Латвии проблема вандализма по отношению к вашим совместным творениям?
- В маленьких деревнях с этим не очень большие проблемы. Потому что криминальная ситуация там намного лучше, чем в городе.
Двор, в котором работала я, находится в Московском районе – в одном из самых трудных в Риге. Там расположено несколько ночлежных домов, есть и наркоманы. И естественно, этот двор используют не только его жители. В нашем дворе никто из жителей ночлежек ничего не испортил.
Тем не менее, вопрос вандализма остается актуальным. Наш многолетний опыт показал, что первые два-четыре года крадут, ломают, вырывают цветы. Поэтому в этот период в сметы надо закладывать дополнительные расходы на вандализм. Однако, во дворах, где проходит толока, к счастью, это явление сходит на нет.
- Какие чувства вы испытали после всего увиденного, какие выводы сделали?
- В своем дворе я видела всех этих людей за неделю до этого. Теперь это были совсем другие люди. Было ощущение счастья. Его испытала не только я. Кураторы других дворов описывали то же ощущение «10 сантиметров над землей».
Еще раз хочу подчеркнуть, главная цель этой программы – не создание общественной среды, а использование общественной среды и совместной работы в ней для того, чтобы стать друзьями, чтобы трудности нашей жизни трансформировать в то, что дает людям веру и надежду в хорошее и более светлое будущее.
Мы живем в трудное время, весь мир живет в трудное время, полное перемен, замены одних форм сосуществования на другие. Я думаю, что эти перемены более сложны, чем в начале 20-го века. Нам нужно каким-то образом выкарабкиваться из этих трудностей. И единственная возможность – работать и создавать вместе.
