Глава нижегородского облизбиркома рассказала об особенностях президентской кампании

С главой нижегородского облизбиркома Оксаной Кислицыной мы встретились спустя всего четыре дня после 18 марта, главного события года, к которому было приковано внимание и международного сообщества, и граждан внутри страны, – и вот, наконец, все выдохнули. И в нижегородском регионе, с не очень хорошим выборным бэкграундом, голосование прошло без сбоев и без серьезных массовых нарушений.

Глава нижегородского облизбиркома рассказала об особенностях президентской кампании
Фото: Евгений Алексеев

«Боевое крещение»

Официально ЦИК РФ 23 марта определила результаты выборов президента Российской Федерации, на заседании была дана оценка избирательной кампании в целом и ситуации по регионам. Но в коридорах власти коллеги из облправительства еще до этого события поздравляли Оксану Кислицыну, ободряли, желали удачи.

– Боевое крещение, можно сказать, прошло удачно? Вы же были назначены на этот пост год назад – в декабре 2016 года?

– Волнение было, конечно, колоссальное, и оно еще не прошло. Мне как новому руководителю приходилось налаживать взаимодействие с органами власти; выстраивать взаимоотношения с территориальными избирательными комиссиями, доказывать на деле, что в случае возникновения каких-то экстренных ситуаций они смогут рассчитывать на нашу помощь, поддержку, совет.

Конечно, все мы надеялись, что избиратель придет на участки, и в информационном плане делали все для этого, но и боялись, что люди не придут. Знаете, как бывает: погода, настроение, какие-то внешние факторы. Действительно, мы старались до каждого жителя, до каждой квартиры, дома довести информацию о выборах, о том, где расположен его участок, когда состоится голосование. Мы просили на предприятиях и в организациях напомнить сотрудникам, что 18 марта мы будем выбирать президента России.

Понимаете, нам важно было, чтобы каждый нижегородец получил всю информацию, а далее пусть он сам делает выбор. И не забывайте, что впервые появилась возможность проголосовать по месту нахождения, а не по месту регистрации, и сделать это можно было очень просто. Хочу отметить, что данной возможностью воспользовались и проголосовали на территории Нижегородской области более 90 тысяч избирателей, подавших соответствующие заявления.

Но наши усилия многие расценивали как давление на избирателя, были звонки, жалобы. Мы оперативно реагировали, нам пеняли, что вот вы заставляете врачей идти на участки. А дело в том, что если избиратели в воскресенье должны были находиться на своих рабочих местах, им необходимо было пройти процедуру подачи заявления для голосования по месту нахождения и проголосовать на близлежащем избирательном участке. А когда люди информирование воспринимают как давление, понятно, что можно ждать ответную отрицательную реакцию, – вот это страшно.

Но когда я 18 марта пришла в восемь утра на участок (рядом с местом работы) и передо мной в очереди уже стояли пять человек, причем избиратели в возрасте, мне стало легче. Бабушек заставить нельзя. Я поняла, что народ придет. И, кстати, хочу отметить, что основной поток избирателей – 47,7 процента – пришел на участки до 15 часов. Хотя утром и мороз был, и ветер. Но если для меня это важно, конечно, я встану пораньше и приду с утра и проголосую.

Не давили, а информировали

– То есть было нормальное, здоровое дневное голосование. Никаких вечерних необъяснимых скачков явки, как раньше? Так в чем «феномен явки», ведь в Нижегородской области произошел серьезный рывок по сравнению с прошлыми президентскими выборами. При этом не было «административных» автобусов, которые целенаправленно подвозили электорат.

– Этого не было, и все были ориентированы на то, чтобы этого не было. Моя позиция была такая: давайте поверим и доверим нашему избирателю сделать выбор, возможно, ему надо только информационно помочь.

– Но параллельно с голосованием за президента проводились ведь и разные опросы по выбору объектов благоустройства, конкурс селфи для молодежи. Или, может быть, все наши сограждане обиделись на Терезу Мэй за то, что она так грубо и бездоказательно «наехала» на нашего президента, и пошли голосовать за Путина?

– Наверное, все в комплексе повлияло на явку. Я хочу думать и надеяться, что это самоосознание важности этого события, этого выбора наших уважаемых нижегородцев плюс информационная кампания избирательных комиссий и помощь органов власти всех уровней. Потому что руководители различных органов, организаций подходили и спрашивали: чем мы вам можем помочь? Мы это ценим и благодарим за поддержку! Никаких задач по явке ни ЦИК РФ, ни новый руководитель Нижегородской области Глеб Никитин перед нами не ставил, никаких 70 на 70! Мы просто делали свою работу, и этим же принципом должны были руководствоваться ТИКи и органы власти в районах.

(По данным, которые долго муссировались в СМИ, якобы перед регионами была поставлена задача обеспечить 70 процентов явки и 70 процентов за Путина. – Ред.)

Но, с другой стороны, если не почищены дорожки, не отремонтирован лифт в доме, не налажено почтовое обслуживание (и такие жалобы были), если власти на местах не относятся с вниманием к просьбам людей, то пенять за низкую явку придется на самих себя, – об этом мы тоже предупреждали районы. Мы должны создать все условия, а люди – сделать свой выбор.

Срыв выборов был невозможен

– Поясните, зачем были организованы сотни каких-то резервных избирательных участков, мобильных участков, что это было?

– В связи с антитеррористической угрозой – и это было отражено в постановлении правительства РФ, – поскольку все очень серьезно опасались звонков с угрозами о минировании зданий, которые, в том числе веером, могли поступать на участки, в избирательные комиссии, чтобы дестабилизировать работу. Именно с целью эвакуации граждан были предусмотрены резервные пункты для голосования (стационарные – помещения и мобильные – автобусы). К счастью, их использовать не пришлось.

– Мы помним, как это было осенью 2017 года, когда даже Нижегородский кремль пришлось эвакуировать.

– Рассматривались все форс-мажорные обстоятельства, которые могли возникнуть в помещениях для голосования. А мы должны были обеспечить непрерывный процесс голосования. Алгоритм взаимодействия с правоохранительными органами был отработан. Но все обошлось.

– Если говорить о нарушениях, то я посмотрела по отчетам наблюдателей: никаких злонамеренных сознательных нарушений с целью фальсификации не было, это очевидно.

– Были технические ошибки членов комиссии, пожилой человек не разглядел, вписал фамилию избирателя в другую строчку, случались какие-то организационные нарушения. К примеру, итоги голосования на участке № 2383 были признаны недействительными, поскольку протокол подписали только пять из 10 членов комиссии. По различным причинам пять членов УИК не присутствовали на подписании итогового протокола. А это очень важно, поскольку избирательная комиссия – коллегиальный орган. Анализ причин мы провели, соответствующие выводы сделали.

Конечно, были какие-то недочеты в работе наших членов комиссии, без этого невозможно, но мы к этому стремимся. Вместе с этим хочу сказать, что многое в работе участковых комиссий зависит от поведения лиц, в том числе наблюдателей, которые находятся на участке, от атмосферы. Когда граждане, которые имеют право находиться в помещении для голосования, ходят буквально по пятам за председателем комиссии, снимают все действия членов комиссии, их лица, документы, то нагнетается нервозность, и зачастую от этого происходят ошибки. У нас в регионе работали иностранные наблюдатели. Отзывы по нашему региону благожелательные. Они также ездили по всей области, им никто не препятствовал, они получали всю информацию, у них был доступ к жалобам и обращениям. Но разница в поведении наблюдателей была колоссальная.

– Во сколько обошлась бюджету президентская кампания?

– Вся избирательная кампания на территории Нижегородской области обошлась в 265 миллионов рублей. Обслуживание одного КЭГа (комплекс электронного голосования) стоит 50 тысяч рублей, КОИБа (комплекс обработки избирательного бюллетеня) – 14 тысяч рублей. Дорого, конечно, но их было немного. Вместе с этим надо пробовать новые возможности, потому что за техническим оснащением будущее.

– Впереди осенние губернаторские выборы, для нашего региона не менее важные. Не пропадет ли установка на «чистые и честные выборы»? Как вы считаете?

– Я уверена, что не пропадет. Мне бы очень хотелось вернуть доверие к выборам, которые действительно могут быть и честными, и чистыми. Чтобы это закрепилось в сознании, чтобы граждане верили избирательным комиссиям и чтобы все участники избирательного процесса испытывали чувство взаимного уважения. И, конечно, мне бы очень хотелось, чтобы в муниципальных районах и городских округах, в ТИКах были люди, которые занимались бы выборами на штатной основе. Потому что избирательное законодательство очень сложное, его необходимо знать, необходимо эти знания доводить до каждого члена участковых избирательных комиссий, необходимо уметь отвечать на вопросы и на жалобы, потому что этого требует закон.

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №14 от 28 марта 2018

Заголовок в газете: Выборы могут быть честными и чистыми

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру