– Вы руководили консерваторией в течение 22 лет и при этом не переставали заниматься музыкой. Как вам удавалось сочетать административную деятельность с творчеством?
– Это действительно несовместимые или как минимум сложно совместимые вещи. Об этом рассказывается в юбилейном буклете «Полифония жизни». В полифонии есть несколько равнозначных голосов. В зависимости от того, как развивается музыка, на первый план выходит то один голос, то другой в разной последовательности. Так же происходит и в моей жизни. Если есть необходимость и возможность одному из направлений деятельности выйти вперед, то оно выдвигается. Затем оно уходит в тень, давая возможность проявиться другим направлениям. Для меня это органично. Так я устроен.
– Не мешают ли заботы испытывать вдохновение?
– Вопрос о вдохновении – от лукавого. Вдохновение появляется, когда работаешь. Как говорится, аппетит приходит во время еды. С годами возникает способность работать к сроку. Есть у тебя вдохновение или нет его, но к такому-то числу надо сдать спектакль, например. Перед Моцартом стояла задача написать реквием, и он ее выполнил блестяще. Его ведь не спрашивали, есть ли у него вдохновение, чтобы это сделать. Это профессионализм – работать, когда необходимо. Композитор-профессионал должен это уметь.
– Насколько быстро вы переключаетесь с одного вида деятельности на другой?
– Как рубильник. Когда мне надо вести хозяйство, я занимаюсь им. Сложились новые обстоятельства, наступило время творить, играть – и я мгновенно переключаюсь. Иногда вообще то и другое делается параллельно.
– В одном из интервью вы сказали, что у каждого композитора есть свой язык, приемы, которые он дублирует. Не означает ли это, что он воспроизводит одно и то же?
– Нет, речь идет о стиле. Ведь есть, к примеру, стиль одного писателя. Возьмите Маяковского. Вы его никогда не спутаете с Фетом или Есениным. Как не спутаете Вознесенского с Мандельштамом. У каждого из них были свои ключи к языку. И в музыке то же самое. У композиторов есть определенные индивидуальные черты. Так, Свиридов совершенно не похож на Шнитке. Но это не значит, что они повторяются. У каждого свои особенности, но в рамках того, что они пытаются высказать.
– Над чем вы работает? Раскройте свои творческие планы.
– Пока не могу этого сделать. Они только формируются. Дело в том, что в последнее время я был очень занят проведением концертов и торжеств, связанных с юбилеем консерватории, моим собственным юбилеем, подготовкой мюзикла «Красавец мужчина», который идет сейчас в Нижегородском оперном театре, и многими другими делами.
Кроме того, большое внимание потребовалось уделить решению различных вопросов в связи с уходом с поста ректора. Сейчас это позади, но мне нужно время, чтобы отдохнуть, оглядеться и определиться с планами.
– Будете ли вы теперь уделять больше времени творчеству?
– Надеюсь на это. Я хотел бы посвятить себя музыке. Это одна из задач, которая стоит передо мной сейчас. Делами консерватории, административной работой я все же продолжу заниматься, но, конечно, в значительно меньшем объеме.
– Вы вложили в консерваторию всю свою энергию. Какое достижение за минувшие годы вы считаете самым главным?
– В очень трудные 1990-е годы и в не менее трудные сегодняшние времена нашей команде удалось сохранить и развить консерваторию. Учреждение получило большое развитие как на российском, так и на международном уровне. Нашу заслугу я вижу именно в этом.
– В памяти нижегородцев вы останетесь человеком, который не позволил передать здание консерватории Русской православной церкви.
– Я бы не стал приписывать себе эти лавры. По-моему, тогда, в 2012 году, от притязаний церкви на это здание неловко стало всем. Поднялась большая волна недовольства. Я только пытался делать так, чтобы она не перехлестнула через край ни с той, ни с другой стороны. Можно сказать, сдерживал определенные силы для того, чтобы соблюдать приличия. И, как мне кажется, в конце концов мы поняли друг друга. В настоящее время все спокойно.
Конечно, остались некоторые несовершенства законодательства, и пока они существуют, нельзя быть полностью уверенным, что ситуация не повторится. Но я глубоко убежден, что, однажды получив опыт, обе стороны впредь будут действовать разумно и взвешенно. Мы найдем такой компромисс, чтобы и консерватория не пострадала, и церковь сохранила свой высокий авторитет.
– Одна из ключевых проблем российского образования заключается в недостаточном финансировании. Как обстоят дела в консерватории?
– Учредителем консерватории является Министерство культуры России. Оно получает определенные лимиты от Министерства финансов. А минфин смотрит на то, как формирует свои задания Министерство образования и науки. И получается так, что мы зависим не только от учредителя, но и от минфина и минобра. Эта тройная зависимость, к сожалению, не дает тройных денег, а скорее в три раза сокращает наши возможности.
Тем не менее большая работа, которая велась нами в этом направлении в течение долгого времени, дала плоды. К концу текущего года финансирование удалось увеличить за счет индексации президентского гранта. Профессорско-педагогический коллектив получит к Новому году неплохие премии. На будущий год финансирование будет больше, в том числе и по линии Министерства культуры, которому выделены дополнительные средства на улучшение состояния творческих вузов.
– Что нужно улучшить в Нижегородской консерватории?
– Самое главное, нам нужны дополнительные площади. Мы намерены открыть центральную музыкальную школу. Ищем под нее здание. Требуется дорогостоящее оборудование. Нужны рояли, а они стоят больше миллиона каждый. Кроме того, необходимо продолжить капитальные ремонты.
– Что бы вы посоветовали вашему преемнику на посту ректора?
– Как известно, исполняющим обязанности ректора назначен Юрий Ефимович Гуревич. Мы работаем с ним в тесном контакте. Юрий Ефимович прислушивается к моим советам. Все, что я говорил выше, отвечая на вопрос об актуальных задачах, которые стоят перед учреждением, есть и в его планах. Есть общее понимание того, что необходимо делать. Именно этим и следует заниматься, а я буду помогать по мере возможности.
Хотел бы пожелать ему сохранить команду профессионалов, которая сформировалась за многие годы, не потерять профессуру и усилить работу с регионами, активно привлекая студенчество со всей России.
– Какие события ожидаются в жизни консерватории в 2018 году?
– Наступающий год будет для нас непростым. За чередой юбилеев наступает черед ответственности. Следующей осенью консерватория должна подтвердить свое право предоставлять образовательные услуги, получить аккредитацию. Это задача № 1, и мы серьезно к ней готовимся. А о концертах и просветительских акциях можно будет поговорить после.
