На Щелоковском хуторе прошел фестиваль исторической реконструкции «Щит и меч»

Деревянные избы, церковь, амбар и колодец. Возле них – группы людей: кто-то слушает политинформацию, кто-то чистит оружие, кто-то танцует или ставит самовар. Такая простая, такая обыденная, такая мирная жизнь. И если сперва ты чувствуешь себя зрителем, то постепенно, проникаясь этой атмосферой безмятежного утра 22 июня 1945 года, погружаешься, становишься участником событий.

На Щелоковском хуторе прошел фестиваль исторической реконструкции «Щит и меч»
Фото: Татьяна Михайлова

Ну и что, что от реконструкторов из объединения нижегородских военно-исторических клубов «Новик» тебя отделяет пестрая ограничительная лента. Душой и своей генетической памятью ты с ними. И со своими предками, чья мирная жизнь была в одночасье разрушена.

На Щелоковском хуторе во время VIII межрегионального фестиваля исторической реконструкции «Щит и меч» зрители и участники перенеслись в небольшую деревушку на Западной Украине. Там расквартирована одна из частей Красной армии – подразделение 137-й стрелковой дивизии. У нее учения, развернут полевой госпиталь. В деревне нет даже радио, поэтому ни жители, ни служивые ничего не знают о начале войны. И появление вражеских самолетов сперва не смогло нарушить их покой. И группу разведчиков, отступивших в деревню после стычки с врагом, сперва принимают за провокаторов.

А потом начинается ад. Стрельба, взрывы гранат… Усиливая эффект от происходящего, заплакали дети. Их успокаивают родители: «Не бойся, это понарошку, все живы». Но трудно соблюдать спокойствие посреди боя. Вот один за другим падают советские солдаты, раздаются свистки фашистских офицеров, гонящих в атаку своих подчиненных. Деревня захвачена. Фашисты все фиксируют на кинопленку, чтобы потом показывать в Германии, как лихо они воюют на территории СССР.

Деревня была отбита советскими солдатами. Жителям показалось, что на этом все: теперь неприятель будет выдавлен на свою территорию, а для них все закончится. Никто не мог предполагать, что впереди еще четыре года войны.

Взрывы, выстрелы… Фашисты совсем рядом, до них можно дотронуться. Вспоминаешь рассказы отца, как их деревню поджигали, сунув факел под стреху, как выскакивали из горящих домов люди…

Бой меж тем уже ушел дальше. В небольшой болотине красноармейцы встали насмерть, прикрывая отход товарищей и мирных жителей. Фашисты предпринимают обходной маневр, пускают в ход гранатомет и вот уже добивают прикладами раненых.

И ты понимаешь, какое счастье, что наши предки смогли победить. Что в истории есть такие страницы, как оборона Сталинграда и битва за Москву, сражение на Курской дуге и взятие Берлина.

А пока участники фестиваля переводят дух, общаются со зрителями, фотографируются.

– Давно ли занимаетесь реконструкцией? – спросил корреспондент «МК в НН» у ответственного секретаря Нижегородского союза реставраторов Олега Казаринова, который комментировал боевые действия.

– Смотря что понимать под реконструкцией. Когда я был маленьким, мне нравилось наряжаться в форму деда, прошедшего войну. Когда стал постарше, сам отслужил в армии, часто надевал форму времен Великой Отечественной войны, уходил в лес. Мне хотелось испытать, что испытывали наши предки, где они натирали себе мозоли, как переносили жару и холод. Тогда становится уже более понятно и близко то, что происходило в то время.

– Форма у вас специально сшитая или от тех времен где-то сохранилась?

– У многих есть форма, оставшаяся от предков. Но это такая семейная реликвия, которую не станешь носить. Сейчас достаточно хорошо развита инфраструктура, обслуживающая движение реконструкторов. Чертежи, модели, ткань – все соблюдается. Среди реконструкторов не принято носить, иметь при себе вещи, которые не соответствуют той эпохе. Это некомильфо. Таких называют ролевиками, ряжеными, покемонами и ставят на смех.

– Сколько у вас людей в клубе?

– Мы реконструируем три эпохи: наполеоновскую, Первую и Вторую мировые. Постоянный состав – 70–80 человек. По возрасту разные. Некоторые рождаются на бивуаке. А самому пожилому в российском движении – 83 года. Люди разных социальных слоев здесь превращаются просто в товарищей. У нас нет VIP-персон. И звания не покупаются за деньги, а единогласно признаются. Если ты реконструируешь эпоху – значит реконструируешь и дисциплину. Нельзя прийти в офицерской форме и сказать, что ты офицер. Можешь в ней походить, пофотографироваться. Таких называют «униформистами».

– В нашем детстве никто не хотел играть «немцев». Какие у вас с ними отношения?

– Под этими чуждыми для нас мундирами бьются сердца настоящих российских патриотов. Для того чтобы понимать славу наших предков, нужно понять, кем был враг. Эти люди долго изучают историю, архивы, археологию, а после этого надевают вражескую для нашего глаза форму. Кто-то же должен изображать врага. И когда во время реконструкции они понимают, что их побеждают, то наиболее остро ощущают, насколько их предки должны были быть мужественными и сильными, чтобы разбить такую мощную армию.

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №27 от 28 июня 2017

Заголовок в газете: Не бойся, это понарошку

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру