Кстати, о бюджете. Чтобы понять масштаб садоводства и его роль в национальной экономике, проведем простой расчет. Допустим, каждая семья, владеющая садом, огородом или дачей, потратит за сезон на нужды своего участка 10 тыс. рублей. Понятно, что на практике тратится больше, но мы прикинем по минимуму. Согласно официальной статистике, в стране более 30 млн садовых и дачных участков. Всего получается не меньше 300 млрд рублей. Или 5 млрд долларов. Больше 2% госбюджета России.
Причем речь идет о прямых целевых инвестициях. Прямых – потому что тот, кто вкладывает деньги, сам же их и осваивает в самом буквальном смысле, выполняя функции и бизнес-планирования, и менеджмента, и закупок, и физического труда. Уж прямее инвестиций и быть не может. А целевых – поскольку каждый рубль из этой огромной суммы будет потрачен с максимальной пользой и эффективностью. Садовод обежит десяток магазинов и прошерстит весь Интернет, чтобы найти самое необходимое, к примеру гвозди, по наименьшей цене. Хотя чаще он те же гвозди покупать вовсе не станет, а найдет гнилую доску, выдернет из нее ржавые гвозди, распрямит их молотком, положив на камень, почистит шкуркой и снова запустит в дело. Рачительный народ садоводы, хозяйственный. Так что за рациональное расходование 300 млрд рублей можно не беспокоиться.
И вклад в экономику огромный. Потому что всё, что вырастает на шести сотках, – это натуральное (во всех смыслах) импортозамещение. Клубника и яблоки, огурчики и картошка – они либо садоводами-огородниками выращены, либо из-за границы привезены на прилавки супермаркетов. Есть, конечно, и отечественные сельхозпредприятия, специализирующиеся на выращивании овощей, фруктов и ягод, но их доля в общем объеме этого рынка не так велика, как хотелось бы. Поэтому знающие люди и говорят о роли садоводов в обеспечении продовольственной безопасности страны.
Добавьте к этому, что, по данным ВЦИОМ, большинство жителей России проводят летние отпуска на дачах, приплюсуйте те традиции совместного физического труда на земле и любви к природе, которые усваивают дети, выезжающие с родителями на участки, и вы поймете, что если есть в нашем обществе скрепы, то они базируются на шести сотках земли в полутора часах езды от большого города.
Вот только внимания власти садоводам и дачникам явно недостает. Они ведь много не просят. Хотят, чтобы пригородный автобус останавливался не только возле двух деревень, но и на полпути между ними, где от главной дороги отходит грунтовка к садоводческому массиву. А иначе с рюкзаками и корзинами приходится лишние 3 км пешком топать. Просят, чтобы бесхозяйные сети на баланс приняли. Мечтают, чтобы тарифы для садоводов были такими же, как и для жителей соседней деревни.
Понятно, что садоводы и сами как-то свои проблемы решат. Чего не хватает, то из города на горбу притащат. Что вырастет, обратно в город на себе перетаскают, и переработают, и в банки закатают. Много закатают. Гораздо больше, чем на инвестированные 300 млрд рублей. Вот только разве производитель такой огромной доли валового продукта, причем продукта высокого качества и в буквальном смысле хэнд мэйд, не заслуживает государственной поддержки? Что мы там говорим про самозанятость? Что слышим про вовлечение пенсионеров в производительный труд?
Хотя нет, стоп. Сейчас вот подам идею, что пенсионеры в садах, по сути, работают в производственном секторе экономики, а власть услышит да отберет у них льготы, положенные неработающим пенсионерам. Так что – тс-с! Наши сады и дачи – это наш секрет. Лишь бы нам не мешали, а мы уж как-нибудь сами справимся. Ну что, садоводы, поехали!
