Инспекторы ГИБДД район перекрыли заранее. Люди бросали машины, забирали детей и шли пешком. Путь на праздник неблизкий: если на глазок, то километра полтора. Детей везли на санках, в колясках, несли на руках, лавируя между машинами местных жителей, застрявших намертво в пробке среди тех, кто изучил карту и нашел маршруты объезда.
Первоначально праздник планировался на двух площадках – на площади Горького, где местные власти проводили главные новогодние торжества, и на Щелоковском хуторе, но что-то пошло не так, и в центре города мероприятия отменили.
В городском департаменте культуры отметили, что это требования антитеррористической безопасности, мол, все вопросы к правоохранительным органам. То, что планировалось устроить на площади Горького, оперативно перераспределили по районам. В итоге некоторые фотозоны вплотную граничили с синими кабинками, и желающим запечатлеть себя пришлось немало поломать голову в поисках нужного ракурса.
На подъезде к Щелоковскому хутору пробка из машин росла постоянно.
– Ну нельзя, нельзя туда. Вы понимаете – праздник у нас, Масленица. Понимаю, что с ребенком, но пропустить не могу, – пояснял инспектор.
– Командир, вы бы схему парковок перехватывающих какую повесили, – предложил я.
– Давай, бери жезл, жилетку, разруливай тут, а я за ватманом и гуашью в магазин сгоняю по-быстрому, – предложил инспектор.
– По-быстрому не получится – вон пробка какая, – возразил я.
– Это да, – печально согласился инспектор и принялся ожесточенно размахивать жезлом.
Из развлечений на Щелоковском хуторе – катание с горы (аренда ватрушки, разумеется, платная), прогулка по самому музею и театрализованное представление. Детям праздник понравился, признавались родители. Тут и ряженые, и кулачные бои, и скоморохи, которые охотно со всеми фотографировались. Если забыть дорогу, то Масленица вполне себе ничего. Местами даже интересно было.
В круг выстроились любители помахать кулаками. Полицейский снимает происходящее на телефон. Дерутся минуту. Из обязательного снаряжения – перчатки и капа. Малыши смотрят и мутузят друг друга, но не так сильно.
– А в чем ваш интерес? – спросил я одного из участников.
– Да ни в чем. Какая разница, где кулаками махать – на ринге или здесь? Тут, наоборот, эффект неожиданности: скользко, да и холодно. Впрочем, это, наверное, плюс, – рассказал он.
– У тебя нос разбит.
– Так сейчас снегом оботрусь. На Руси на Масленицу такие забавы всегда были.
– Любой может поучаствовать?
– Да, но я бы не советовал тем, кто не умеет драться. Мы все-таки боксеры. Я вижу соперника, буду просто от ударов уходить, но мало ли что. Я бы не рисковал на твоем месте.
– А ты откуда знаешь? Вдруг я тоже парень не промах?
– Да ты уже встал неправильно по отношению ко мне. Ты из такой позиции и ударить не сможешь.
С профессионалами лучше не спорить. Вместе с коллегами мы пошли есть блины. Готовили их в палатке на нескольких сковородках.
– Угощайтесь.
– Мне три со сгущенкой.
– Пожалуйста.
– Сколько с меня?
– Сколько не жалко, вот банка, но учтите, что мелочь разбивает не только сердце, но и саму банку. Видите, она уже треснула, – шутит один из поваров.
Судя по наполнению банки, средний чек 100 рублей. Недорого в принципе, тем более что блины анонсировали апельсиновые, секрет производства которых не выдается никому ни за какие деньги. Мы лопали блины, щедро политые сгущенкой, и рассуждали о празднике.
– Ой, осторожнее, мы проскочим, – пискнул кто-то неожиданно за спиной.
Мимо протрусил серый пони. Лошадей на празднике было три: пони, тяжеловоз, запряженный в сани, который скользил на льду, и белый красавец, катавший детишек.
Нам пора было возвращаться. Вышли, хотели сесть в автобус, но водитель рассказал, что у него час отстоя. Инспектор приветливо помахал жезлом на прощание, а мы простили ему все обиды – ведь Прощеное воскресенье. Надеюсь, и он в лице всего ведомства все мои прегрешения на дороге тоже простил.
